Юлия Радченко - Под заветной печатью...

Кроме того, с разных сторон вторгаются на русскую землю поляки и шведы.

При подходе Лжедмитрия к Москве в городе вспыхнул бунт, во время которого разгромили палаты Годуновых; досталось патриарху Московскому и всея Руси: восставшие ворвались с оружием прямо в Успенский собор, где шло богослужение, схватили Иова и потащили к Лобному месту, избивая и «понося словами»…

Именем господа борются в ту пору за власть «законные цари», именем господа клянутся разнообразные самозванцы. Властолюбивый боярин Федор Романов, мечтающий о престоле, насильственно пострижен в монахи (получив имя Филарета), что не мешает ему участвовать чуть ли не во всех тогдашних заговорах, смутах. Самозванец Лжедмитрий I возвращает Филарета из ссылки, дает сан митрополита — и Филарет вскоре принимает самое активное участие в свержении самозванца… Позже свергают царя Василия Шуйского — Филарет среди свергающих. Идут переговоры о признании польского королевича русским царем — без Филарета не обходится… Дело для него кончается, правда, восьмилетним польским пленом, но за время отсутствия Романова власть в Москве в конце концов достается его роду…

Возвратившемуся Филарету хотелось бы сесть на трон, но неудобно, опасно, «безбожно» расстригаться — первым царем новой династии становится сын боярина-монаха Михаил Федорович; сам же Филарет делается патриархом и, по сути, много лет правит Российским царством…

Царь Михаил и царский отец-патриарх; престол и церковь почти слиты — и народу уж не разобраться, где власть светская, где духовная, кто закрепощает и кто прощает?

Церковники богатеют, прибирают к рукам все больше земель; в народе говорят: «Молебен пет, а пользы нет» или: «Кому тошно, а попу в мошно». По деревням странствуют скоморохи с веселыми песнями и представлениями, где издеваются над богачами и попами.

Чем больше недовольство народа церковью, тем сильнее стремление высших церковников любыми мерами укрепить свой авторитет. Издаются указы, направленные против пьянства духовных пастырей. Новгородский митрополит требует «сделать заказ крепкий, чтобы игумены, черные и белые попы и дьяконы на кабак пить не ходили и в мире до великого пьянства не упивались и пьяные по улицам не валялись бы».

В стране — упадок, разорение, нищета. Поляки отобрали Смоленск, шведы снова закрыли выход к Балтийскому морю. Недалек тот день, когда окончательно установится крепостное право. Крестьяне сопротивляются: вспыхивают бесконечные восстания, на протяжении века разражаются две крупные крестьянские войны — Ивана Болотникова и Степана Разина.

Ох времени тому! Что делать, куда уйти, как спастись от неправедной власти, от неправедной церкви?

Три века спустя экспедиция новосибирских ученых пробиралась сквозь леса, горы и реки Беловодья.

Земной шар, как известно, считается вполне открытым — разве что в дебрях Амазонки и в некоторых районах Антарктики не ступала еще нога человека.

Меж тем идут последние десятилетия XX века, а экспедиция пересекает землю, не нанесенную ни на одной карте, но слухам о которой уже не одно столетие…

Архиепископ новгородский Василий еще в XIV веке уверял тверского епископа Федора, что существует рай, который можно увидеть воочию и в который можно попасть при жизни. Он ссылался на слова новгородцев, якобы увидевших этот земной рай во время своих путешествий. Появляется великое множество рассказов о некоей идеальной стране, лежащей где-то на востоке, за пределами обитаемой земли: «Сказание об Индийском царстве», «Хождение Зосимы к рахманам» и тому подобное.

Никто не мог указать точных координат этой страны. Полагали, что она расположена где-то на краю земли, за высокими горами, на семидесяти больших островах, «а малых и исчислить невозможно». Назывались и другие, столь же определенные сведения о местонахождении райской земли: на берегу «окияна-моря», куда «двенадцать суток ходу морем и три дня голодной степью».

Старинные документы представляют разные признаки и приметы того края, и крестьяне целыми партиями отправлялись на поиски «места, изобильного для привольной жизни».

Чем же привлекает простых людей далекая неизвестная страна? Это вольная земля, «в которой нет властей и попов, нет рекрутчины и солдатчины», земля, изобилующая «плодами земными».

Другие мечтатели воображали страну, «где имеется сто сорок церквей и при них много епископов, которые по святости своей жизни и в морозы ходят босиком. Жизнь там беспечальная. Нет в той стране никаких повинностей и податей, в хозяйственных надобностях во всем там приволье».