Макс Бременер: Пусть не сошлось с ответом!.. Присутствие духа

- Это совсем неважно, - говорит Ксения Николаевна бегло и другим голосом продолжает: - На будущее давай условимся: нужно что-нибудь - обращайся ко мне. Если я не в школе, то дома. И вот мой телефон. - Она записывает номер на листочке, приблизив к нему стекла пенсне. - Пожалуйста.

- Спасибо… А вы - наш классный руководитель?

- Да, взяла ваш класс, верно. Всего хорошего, Валерий.

- До свидания.

- Будь здоров!

Они расходятся в разные стороны. Один раз Валерий оглядывается вслед учительнице, потом идет быстрее. …Дома Валерий застает мать.

Он знает наперед, что она спросит:

«Все благополучно?»

Мать всегда осведомляется об этом со жгучим, но мгновенно гаснущим, едва он ответит утвердительно, интересом. Подробности ей неважны. А Валерий иногда не прочь бы - сегодня особенно - поговорить подробно. Поэтому на всегдашнее: «Все благополучно?» - он пожимает плечами и, точно раздумывая, произносит:

- Я бы, пожалуй, мам, на завод работать пошел… (Уходить из школы на завод он не собирается. Это просто попытка заинтересовать, вызвать расспросы о школе.) Для Ольги Сергеевны его слова - совершенная неожиданность. Но она спокойно спрашивает только:

- На какой же завод?

- Ну, на какой… На Второй часовой, например, учеников набирают.

Мать нарезает круглый домашний пирог (сегодня суббота), наливает чаю себе и Валерию.

- Ты решил стать часовщиком? - спрашивает она, напирая на слово «решил».

И Валерий еще раз убеждается: с матерью можно говорить только напрямик.

Он сказал о заводе - значит, она станет расспрашивать, в каком цехе он будет учеником, долго ли продлится его ученичество, сколько времени займет езда до Второго часового. Вопроса «Тебя тянет на завод или тебе не по душе в школе?» она не задаст: она никогда не задает наводящих вопросов и сама не отвечает уклончиво.

- Понимаешь ли… - тянул Валерий, соображая, как бы перевести разговор на свою школу. - Вообще-то говоря…

Мать вдруг перебила его:

- Может, тебе просто не терпится приносить в дом заработок? Да?

Он покраснел, жалея, что на самом деле не думал об этом, и наклонил голову.

Мать потрепала его по щеке, по затылку, на мгновение притянула к себе.

- Тебе нечего об этом думать, - проговорила она, поднимаясь из-за стола. - Ведь нам хватает.

Вот такая у него мама. Она представляет его себе лучшим, чем он есть, и неприятно тут только одно: то, что никакими успехами ему не удается ее удивить. Когда в конце четверти он приносит дневник, она спрашивает вскользь, без трепета:

- Все пятерки?

- Одна четверка.

Ольга Сергеевна кивает - так приблизительно и предполагала. А ведь многих товарищей Валерия родители в таких случаях встречают на пороге:

- Покажи-ка дневник!

Парень медленно, растягивая удовольствие, достает дневник, с деланной угрюмостью протягивает родителям, и - о эффект! - с выражением зыбкого счастья на лицах созерцают папа и мама тройки на местах почти неизбежных двоек.

- Молодец! - говорят они. - Не подкачал.

И в доме праздник.

Раньше Валерию недоставало, чтоб мать гордилась его отметками. Теперь он к ее сдержанности привык. Правда, иногда, как сегодня, хочется, чтоб она его выспросила обо всех делах. Но в конце концов он мог бы и сам поделиться с нею.

- Я что-то устала, - говорит Ольга Сергеевна. - Заснуть бы сегодня пораньше… Так в школе, Валерий, все благополучно?

И, прежде чем он успевает ответить, она уже дремлет.

Валерия и Кавалерчика вызвали на заседание комитета комсомола. В пионерской комнате за длинным столом, накрытым кумачом, сидел весь вновь избранный состав комитета: Игорь Гайдуков и Стасик Станкин, соседка Валерия по парте Лена Холина, несколько незнакомых девочек. Была здесь и классная руководительница 9-го «Б» Зинаида Васильевна Котова.

Над их головами висели портреты членов штаба «Молодой гвардии». Тяжелое бархатное знамя дружины стояло возле. Лица членов комитета показались Валерию необычно торжественными, и на несколько мгновений застучало сердце: «Случилось что-то важное…»

- Хотим тебя, Саблин, утвердить вожатым. Ты как к этому? - спросил Гайдуков, новый секретарь комитета.

- Вожатым отряда пятого «Б», - пояснила Зинаида Васильевна. - Какое у вас отношение к работе, которую вам собираются доверить?

- Отношение? Что ж… - говорит Валерий кисло.

Хоть это ему и по душе - возиться с малышами и опекать их, - но, как ни странно, он не доволен, а раздосадован сейчас. После недолгих секунд, когда ему чудилось, что произошло важное и внезапное, большая перемена в его судьбе, Валерий чувствует себя так, будто у него были какие-то определенные ожидания и он в них обманут. Так бывает с ним в последнее время. В первый раз это было весной - он шел из школы по мостовой, спасаясь от капели, пробирался по бугристому ледяному насту двора, грязному насту в трещинах и каналах, по которым зима стекала в калитку на улицу, где были одни только потоки: ни снега, ни льда. Тогда он ощутил вдруг, что дома его ждет удивительная новость. Но дома было, как обычно, без перемен. Эта обычность ошарашила, почти подавила его.