Раджаб Амонов - Весна в краю родников

Тогда Фазил осмелел и перешел с порога на середину комнатки. С надеждой на лице он вкрадчиво сказал дяде:

— Сейчас сюда придет Додо́. Подурачимся. Согласен?

Дядя ничего не ответил, но поднял голову и взглянул Фазилу в глаза, а потом опять взялся кроить кожу.

Фазилу этого взгляда было достаточно. Он понял, что прощен, и поспешил перейти в мастерскую к приятелям, пока мой дядя не передумал: у него настроения переменчивы!

Без смеха и шутки мастерская не могла. Людям, которые целыми днями сидят, склонившись над сапожными верстаками, требовалась разрядка.

Шутки бывали иногда грубыми, неуклюжими. Однако слово из песни, как говорится, не выкинешь, поэтому расскажу об одном эпизоде, за которым я наблюдал удрученно.

К нам в мастерскую пришел Додо. Он нерешительно топтался у порога, напряженно пытаясь что-то вспомнить. Дядя улыбнулся ему и приглашающе сказал:

— A-а, Додо, проходи ко мне поближе. Что это тебя давно не видно? Мы тут без тебя скучаем.

Додо подошел к дяде и лихорадочно заговорил:

— Эй, Устокурбан, я знал деда твоего: длиннолицый поджарый человек он был. Я знал отца твоего: крепкий мужчина он был, хоть и худощавый. Понимаешь ты это или нет? Я знал их!

Странная речь, но Додо всегда разговаривал странно. Это был не совсем нормальный человек, одинокий и бедный. Жил он, как и бабушка Очахурди, совсем один в запущенном домишке, где не было ничего, кроме ветхого войлока, замызганных одеял, кувшина и двух треснутых пиал.

Додо вечно торчал в чайханах или слонялся по базару, что-то тихо бормоча себе под нос. Он уверял, что беседует со своими прекрасными пери. Ему ни до кого не было дела, он ни во что не вмешивался, но люди не оставляли этого безобидного и несчастного человека без внимания. Кто-нибудь его непременно подкармливал, все старались сделать вид, что им интересно слушать болтовню Додо, а знал и говорил он всегда одно: кто был отец, дед или прадед собеседника. Удивительно, он помнил и мог перечислить родню любого своего знакомого до третьего-четвертого колена.

С этим он пришел сегодня и к моему дяде.

— Что тебе дались мои предки! — прикинулся дядя сердитым и сдвинул брови. — Займись лучше своим делом.

— Как?! — изумился Додо. — Разве это не дело — вспомнить твоих предков? Тебя называют умным человеком, мастером — золотые руки. Сапоги, скроенные или сшитые тобой, ценятся дороже любой иной обуви, в них фасонят щеголи и важничают, что их обул сам Устокурбан. А он… а он даже не знает и не интересуется, кто его предки! Был бы у тебя разум, ты бы так со мной не разговаривал!

— Ага, значит, я безумный? — Дядя сделал вид, что рассвирепел и готов драться, хотя его разбирал смех.

Однако Додо не из трусливых: он сжал кулаки, подался головой вперед и тоже изготовился к драке.

В эту минуту из мастерской ввалились с веселыми лицами сапожники, и один из них с серьезным видом сказал:

— Эй, ака Додо, вы тут бранитесь, обижаете нашего усто́ [40] Усто́ — мастер. , а там у нас в цеху сидит в гостях Фазил-кашевар, вас вовсю чехвостит, поносит!

Додо обернулся и вскричал в притворном гневе:

— Где? Где он?

Дядя подбежал к нему сзади и обхватил его. Додо никак не мог вырваться из кольца рук, а вырвавшись, даже не обратил внимания на шутки моего дяди, — Додо спешил разделаться с мнимым обидчиком Фазилом.

Тот уже ждал его посреди мастерской, готовый к схватке, словно боевой петух. Сапожники, бросив на минуту свои верстаки, сгрудились в ожидании забавы.

— Это верно, что ты тут ругал меня? — спросил Додо.

— Да, — признался Фазил. — Я говорил, что нашел отличную невесту для этого несватанного Додо. Она седовласа, косицы у нее что хвост бумажного змея, сделанный из шнурка и клочков ваты, зубки у невесты из семян хлопка, сама она грациозна как куропатка, объятия ее горячи, словно жар танура. Не невеста, а упоение души! Но холостяк Додо не соглашается жениться на такой чудо-девице.

Услышав о невестах, Додо обычно становился мягким, мечтательным, от его дурашливой драчливости и готовности к шутке не оставалось и следа.

— Ой, долговязый Фазил, зачем мне жена, посуди сам? Я не одинок, ты это знаешь хорошо. У меня есть прелестные пери, они всегда со мной. Поброжу я днем по чайханам и базару, а к ночи приду домой — и там меня ждут мои ненаглядные, мои сказочные красавицы…

Фазил не собирался так скоро прекратить розыгрыш. Подмигнув окружающим, он снова обратился к Додо:

— Что твои пери? Тебе жена нужна!