Александр Власов - Грозовыми тропами

В коридоре около палаты Крутогоров беседует с врачом.

— Значит, выживет?

— Кризис миновал, — подтверждает врач. — Но еще вчера я думал иначе…

— Они на это и рассчитывали! — посуровел Крутогоров. — Надеялись — умрет и концы в воду.

— Изверги, а не родители! — глухо сказал врач.

Крутогоров не ответил и вошел в палату. Лида встретила его недружелюбным взглядом. Василий Васильевич погладил ее по плечу и присел за изголовьем Яшиной кровати.

— Устала? — спросил он. — Скоро отдохнешь. Мне врач сказал — страшное позади осталось.

Яша простонал и шевельнулся.

— Тихо вы! — сердито прошептала Лида.

Яша открыл глаза, узнал сестру, слабо улыбнулся и с тревогой посмотрел по сторонам. Увидев больничную палату, он успокоился, прошептал:

— Хорошо… что… не дома…

Лида склонилась над ним.

— Лежи, лежи, Яшенька!.. Не разговаривай!.. Тебе нельзя!.. Ты еще слабенький-слабенький!.. Чуть совсем не убился!

— Не я… Это — он, Самсонов!.. Я узнал Александра Гавриловича!

Лида положила ладонь на его губы.

— Помолчи, Яшенька! Помолчи!.. Мы не одни! Помолчи!..

Она с открытой неприязнью взглянула на Крутогорова. Василий Васильевич встал. Теперь Яша увидел его.

— Здравствуй! — приветливо произнес Крутогоров: — Поправляйся!.. Все будет хорошо!

Он кивнул головой и на цыпочках пошел к двери.

Яша сдвинул руку сестры со рта и попросил:

— Верни, верни его!.. Зачем нам прятаться?.. Не верю я больше Самсоновым!

Ксения сидит в одном углу комнаты, Самсонов — в другом. Крутогоров прохаживается между ними.

— Да! Беседа не состоялась, — спокойно произносит он. — Ну, тогда буду говорить я, а вы поправляйте, если что-нибудь не так. Согласны?

Самсоновы промолчали.

— Значит, согласны! — усмехнулся Крутогоров, подошел к столу и вынул из папки какую-то бумагу. — Двадцать третьего января девятнадцатого года на Неве, на льду были обнаружены два трупа. Убитыми оказались морской офицер Бакулин и его жена. Преступление осталось нераскрытым. Но есть предположение, что Бакулин входил в ту же контрреволюционную группу, что и вы, раскаялся, собирался прийти к нам с повинной и поплатился за это жизнью.

— Вам бы очерки писать из судебной хроники! — съязвил Самсонов.

— Что-нибудь не так? — спросил Крутогоров.

— Что их убили — это так, — ответил Самсонов. — А остальное — на вашей совести.

— У Бакулиных были дочь и сын, — продолжал Крутогоров. — Вы взяли их к себе. Красивый жест и хорошая ширма. Кто подумает, что такие чуткие люди могут быть замешаны в чем-нибудь плохом?

— У таких, как вы, — сказала Ксения, — доброта всегда вызывает подозрение.

— Что вы думаете о нас, я знаю! — Крутогоров махнул рукой. — Вы даже детям сумели внушить, что чекисты убили их родителей! Вы так запугали Яшу и Лиду, что они постарались забыть свою фамилию. Когда вы переехали из Петрограда в деревню, дети согласились никому не рассказывать, что они чужие вам! Точный расчет! Все та же ширма! У Самсоновых — ребятишки, им не до заговоров!

Крутогоров замолчал.

— Может быть, дальше продолжите сами?

Самсонов пожал плечами.

— У вас это лучше получится.

— Ну что ж! — Крутогоров вздохнул. — Не хотите говорить — придется вам поработать. — Он посмотрел на Ксению. — Вас попрошу сесть к моему столу и приготовиться к небольшой диктовке. А вы, — он взглянул на Самсонова, — снимите, пожалуйста, сапоги.

Ксения перешла к столу, а Самсонов не торопился выполнить просьбу.

— Зуйко! — громко позвал Крутогоров.

Вошел матрос.

— Помогите ему разуться.

Но Самсонов не стал ждать помощи. Поморщившись, он сбросил сапоги. Одна нога у него была короче другой. Крутогоров поднял один из сапог, заглянул внутрь, произнес:

— Вот теперь понятно, почему вы в Петрограде хромали, а в деревне вдруг исцелились!.. Хороший мастер делал!.. Обувайтесь!

Крутогоров подошел к Ксении.

— Пишите, пожалуйста!.. «А точка Г точка… Это большие буквы… убит случайно морским патрулем… Точка!.. Ждем нового связного… Точка…»

Плотно сжав губы, Ксения написала эти две фразы, отбросила перо и, уткнувшись лицом в руки, зарыдала.

— Зуйко! Воды! — сказал Крутогоров и спросил у Самсонова: — Пароль есть? Или знак какой-нибудь?

— Только эта записка… Она — как пропуск.

Все Дороховы, как на собрании, сидят за столом. Крутогоров на председательском месте.

— Такое вот мое предложение! — заканчивает он и по очереди смотрит на всех Дороховых.

— Я — за! — говорит Федька и поднимает руку.