Александр Власов - Грозовыми тропами

В теплушках и на путях видны вооруженные бойцы. На платформу выходит тучный седой мужчина.

Матрос кричит ему:

— Эй, начальник!.. Как со связью? Нет еще?

— Нету!

Матрос сжимает кулаки и сердито хмыкает…

Глебка, Минька и Глаша изо всех сил упираются в стену задней теплушки, но вагоны — ни с места!

— Тю-ю! — безнадежным тоном произносит Глаша и устало выпрямляется.

Мальчишки тоже перестают толкать вагоны.

— Не знаю, как вы, — говорит Минька, — а я лично убедился, что не рожден быть паровозом! С меня хватит!

Глебка уничтожающе взглянул на него. Мальчишки вот-вот поссорятся, но опять вмешивается Глаша.

— Я чичас! — говорит она и убегает.

Знакомая узловая станция. С треском распахивается дверь, и на платформу выскакивает испуганный начальник станции. Увидев на путях широкоплечего балтийца, кричит:

— Дубок!.. Товарищ Дубок! Банда!.. Сейчас сообщили!.. Банда…

— Толком говори!

Тяжелый взгляд матроса заставляет начальника говорить более спокойно.

— Связь восстановили… Сообщают, что банда батьки Хмеля разгромила продотряд Прохорова и мимо Уречья двинулась в нашу сторону!

Мохнатые брови Дубка сошлись над переносицей.

— Что с Прохоровым?

— Сообщают — полегли до одного!

Дубок сдернул бескозырку и опустил голову.

Тоскливо прогудел маневровый паровоз.

Выждав несколько секунд, матрос напялил бескозырку на голову и гаркнул на всю станцию:

— В ружье!

Медленно катятся по рельсам три теплушки.

Упираясь ногами в шпалы, толкают вагоны Глебка и Минька. Оба раскрасневшиеся, разгоряченные. И кажется странным, что двое мальчишек сдвинули с места и катят перед собой три груженых вагона.

— Нно, милай! — слышится от передней теплушки. Глаша сидит верхом на лошади. От хомута к буферам тянутся веревки. Лошадь осторожно ступает по шпалам и тащит за собой вагоны.

Впереди железная дорога делает поворот вправо, а занесенная снегом проселочная дорога устремляется влево, огибая болото.

Ласково похлопав лошадь по крупу, Глаша говорит:

— Отсюда до станции — рукой подать!..

Усталые кони несут всадников по заснеженной дороге.

Впереди на взмыленном жеребце — батька Хмель. Слева от него — верзила.

— Куда их черти занесли! — ругается батька.

— Уклон! — объясняет верзила. — Могут аж до той станции докатиться! — Он указывает вперед и спрашивает: — Нагрянем?.. Аль ночи дождемся?.. Это ведь не Уречье — узловая!.. Как бы не нарваться…

— С ходу разгромим! — запальчиво говорит батька. — Вот только лошадям передышку за мостом надо дать!..

Всадники мчатся мимо саней, оставленных ребятами у дороги.

Неторопливо вышагивает лошадь. Большие отороченные рыжей шерстью копыта отсчитывают шпалы.

Глаша мурлыкает про себя какую-то деревенскую песенку. Лошадь прислушивается, отогнув настороженное ухо, косит назад правым глазом.

— Скоро уже! — говорит Глаша. — Я и сенца с собой прихватила!.. Остановимся — получишь полную торбу!..

А сзади теплушек между Глебкой и Минькой идет свой разговор. У Миньки затекли руки. Он попеременно опускает вниз то левую, то правую и трясет ими в воздухе.

— Устал? — сочувственно спрашивает Глебка. — Отдохни… Я один потолкаю. Я — привычный!

Минька с облегчением снимает руки с вагонной рамы. Теплушки продолжают катиться с прежней скоростью. Он шагает за ними по шпалам, смотрит на колеса.

— Идут! Можно, значит, по очереди — один толкает, другой отдыхает!

Глебка обернулся, хотел что-то сказать, но споткнулся и упал.

А теплушки катятся и катятся с прежней скоростью.

Глебка и Минька удивленно смотрят на удаляющуюся стену заднего вагона.

— Глупо! — ворчит Минька. — Зря старались!.. И вообще… Все можно было сделать проще! Надо было нам с Глашкой доехать на санях до станции и рассказать… Оттуда бы паровоз или дрезину прислали за теплушками!

Глебка усмехнулся.

— Так я вас и отпустил!.. Я уже ученый! Когда нас отцепили, машинист тоже обещал приехать за нами… слово дал!.. Пошли!

И мальчишки стали догонять вагоны.

Матрос Дубок ведет отряд по лесной дороге. Большинство — с винтовками, но есть в отряде и пара «максимов». Два бойца тащат на плечах станки, два других — стволы с рубчатыми кожухами.

Рядом с Дубком идет проводник из местных жителей. Он в лаптях, в зипунишке, в рваной шапке-ушанке.

— Не сумлевайся! — говорит проводник Дубку. — Окромя моста, проезда нету. По железной дороге на рысях не махнешь — кони ноги поломают. В лесу — снегу по брюхо и болото… Один путь — через мост! Там их и встречать в самый раз будет!