Шеннон Мессенджер - Полёт на единороге [litres]

– Не надо извиняться, Софи. Это твой дом. Прости, если ты решила, что тебе не стоит куда-то заходить.

– Не говори так. Я знаю, что это особая комната.

Эдалин улыбнулась. Но счастья в улыбке не было.

– Нет, эта комната была особой. А теперь она обычная. И мне кажется… – она помедлила с секунду, а затем шагнула вперед и распахнула дверь комнаты Джоли; несколько мгновений осматривала ее, а затем сказала: – Думаю, пора ее отпустить.

– А… ух ты… серьезно?

– Не знаю… Я сейчас наблюдала за тем, как Делла трясется над каждой вещью, которой Алден хотя бы касался, так, будто это его вернет, и понимала, что она делает только хуже. Вещи ничего не изменят. Так может… – она замолчала.

Софи попыталась подыскать слова.

– Нельзя жить прошлым, – добавила Эдалин громким, решительным голосом. – Нужно отпускать боль – и произошедшее с Алденом это доказывает. Я попрошу гномов собрать все вещи, и потом мы сделаем из комнаты все, что захочешь.

– Может… эм… сначала обсудишь это с Грейди? – Софи знала, что Эдалин правильно рассуждает, но ей нужно было еще покопаться в вещах Джоли до того, как их уберут.

– Пожалуй, – согласилась Эдалин, позволяя Софи подвести ее к двери. – Но ты права насчет Вертины. Не стоит больше оставлять ее одну в мрачной комнате. Хочешь, я попрошу гномов перенести ее в твою комнату?

Софи едва сдержала стон.

Но надоедливая девчонка знала Джоли. Может, ей известно что-нибудь полезное.

– Конечно… только пусть поставят ее в углу.

Эдалин улыбнулась.

– Могу тебя понять. А потом давай как-нибудь повеселимся. Завтра начнется твой первый полный учебный год в Фоксфайре – надо это отметить. Завести какую-нибудь новую традицию. Хватит жить прошлым.

Софи постаралась улыбнуться в ответ – но было как-то неправильно праздновать начало учебного года, пока Алден был все еще безумен.

Но все же Эдалин была права. Жизнь должна продолжаться. Так что Софи поднялась в комнату, сложила письма Бранта в нижний ящик стола, переоделась из пыльной пижамы и весь день провела с Эдалин, поедая свежеиспеченный маллоумелт с заварными пирожными и играя с Игги, радующимся вниманию. Грейди пришел домой к ужину, и пусть и выглядел он устало, но с радостью присоединился к плану по заведению новых традиций. Он даже пообещал сводить Софи в Атлантиду, когда она захочет, и купить новую подвеску на браслет. Она давно уже не проводила время с таким удовольствием.

Но когда они уложили ее спать, Софи выбралась из постели и вытащила письма Бранта вместе с дневником памяти. И уже хотела было достать банку лунного света, как поняла, что прятаться нет смысла. Она щелкнула пальцами, заполняя комнату светом, и забралась под одеяло. Игги свернулся рядом, и она потрепала его по все еще розовой шерстке, раскрывая первое письмо.

«Моя милая Джоли», – так оно начиналось, а дальше следовало самое приторное любовное послание в мире. Софи быстро его просмотрела – было как-то странно читать настолько личные вещи – и взяла следующее, которое оказалось еще приторнее. Как и следующее. Видимо, Брант очень скучал по своей девушке, пока та жила в изоляции башен элиты – хотя странно, что его с ней не было. Он был старше Джоли?

В следующем письме оказалась сентиментальная поэма о любви, и Софи уже готова была бросить читать всю стопку. Но следующее письмо оказалось тяжелее других, и когда она его открыла, на колени упала небольшая фотография.

Она судорожно вздохнула при виде счастливой пары до того, как их жизни разрушил пожар. Джоли выглядела точь-в-точь как в видении Прентиса – значит, он был знаком с ней. А Брант без шрама был похож на рок-звезду вплоть до растрепанных волос и хитрой ухмылки.

На Джоли был серебряный плащ с брошью в форме единорога, скрепляющей ткань у плеча, значит, фото было сделано во время ее обучения на последнем, восьмом курсе. Единорог был их талисманом.

То есть всего за несколько месяцев до ее смерти. Или даже за несколько недель.

На Бранте была зеленая туника с черной полосой, пересекающей грудь, и гербом у сердца: на синем фоне располагался красный треугольник, перечеркнутый крестом из серых полос. Символ показался знакомым, но у Софи не получалось вспомнить, чем именно.

Она закрыла глаза, сосредоточиваясь на расплывчатом воспоминании. Синий рукав с похожим символом, но другого цвета. Кроме этой короткой вспышки, она ничего не вспомнила. Как будто остальное воспоминание где-то затерялось.

Или его стерли.