Мария Страхова - Маленькие музыканты

Долго играли музыканты. И старинный романс, и цыганский танец из «Кармен», а потом всем знакомую песню «А я иду, шагаю по Москве». Но что бы они ни играли, всё казалось Мите необыкновенно прекрасным. Они снова и снова выходили на вызов. Зрители вскакивали с мест, окружали эстраду, кричали, аплодировали.

На эстраде появился мужчина в сером костюме.

Пышные седые его волосы казались серебряными. Эта седина оттеняла смуглое лицо с орлиным носом, с большими тёмными глазами под дугами чёрных бровей.

Он смело подошёл к музыкантам, улыбаясь, подал им букеты цветов и, когда смолкли аплодисменты, заговорил.

— Кто это? — шёпотом спросил Митя у Валерика.

— Эх ты, балалаечная деревня! Это знаменитый композитор!

Валерик назвал фамилию, и Митя сразу вспомнил чудесную музыку — её он часто слушал по радио.

— Знаю, знаю, — торопливо ответил он.

— То-то же! — откликнулся Валерик. — Слушай!

Знаменитый композитор поздравил исполнителей с большим успехом, сказал, что их концерт — праздник для всех работников искусства. Что они — создатели неповторимого дуэта, что, выступая в колхозах, на фабриках и заводах, в рабочих клубах, они несут народу его музыку, освещённую их высоким мастерством. Слушая композитора, Митя не спускал глаз со своего учителя и увидел новое выражение его лица: почтительность, уважение и счастье светились в его глазах. Композитор пожал музыкантам руки. Публика аплодировала.

Митя сидел как заколдованный. Валерик потянул его за рукав:

— Пойдем!

Он крепко сжал Митину руку, пробился сквозь толпу, остановился возле самой сцены, и Митя увидел музыкантов совсем близко. Он не хлопал в ладоши: он смотрел на лицо учителя, видел, как ярко блестели его глаза и как счастливая улыбка делала его совсем молодым.

— Михаил Николаевич! — тонко во весь голос закричал Валерик. — Браво!

Музыкант взглянул вниз, заметил мальчиков, и Мите показалось, что его взгляд необычайно ласково задержался на нем. Это было одно мгновение, но Митя вспыхнул от радости, поднял руки над головой и громко зааплодировал.

— Концерт окончен! — объявил конферансье.

— Пойдём скорее! — Валерик, ловко проскальзывая между людей, тянул за собой товарища.

Артистическая полна народу. Гул восторженных приветствий. Из-за толпы мальчики не видели музыкантов. Валерик крикнул:

— Михаил Николаевич! Мы тут! Только мы к вам не можем пройти!

— Идите, ребятишки, идите! — весело откликнулся голос учителя. Взрослые расступились, и Валерик, таща за руку Митю, подошёл к музыканту.

— Поздравляю вас, дорогой Михаил Николаевич, от всех ваших учеников! — твёрдо отчеканил староста и зааплодировал. Взрослые подхватили аплодисменты и заулыбались, глядя на малышей.

Митя не аплодировал. Исподлобья молча смотрел на музыканта. Тот ласково взглянул на него.

— А тебе интересно было?

Мальчик не мог ничего ответить — он задыхался. Он бросился и крепко-крепко прижался к учителю. Он ощущал его тепло, приятный запах и испытывал радость, от которой сладко сжималось горло. Повторял:

— Вы… Я… Вы… Я…

И услышал сердитый шёпот Валерика:

— Костюм концертный мнёшь, псих!

Почувствовал, как Валерик тянул его за рукав, и услыхал ласковый голос Михаила Николаевича:

— Не тронь!

Митя поднял голову. Над ним склонилось улыбающееся лицо.

— Понравилось?

Митя молчал: боялся, что заплачет от счастья.

Горячей рукой Михаил Николаевич потрепал его по щеке.

— Спасибо, что пришел. До свидания, милый!

Митя не успел ответить: Валерик схватил его за руку и потащил к выходу.

— Ты совсем спятил, — ворчал Валерик, — обниматься полез, как пьяный какой-то!

Мите невыносимо было слушать эту воркотню. Он ускорил шаги.

Мальчики вышли на улицу.

— Поздравил бы, как я, — ворчал Валерик, — а то выскочил, сумасшедший!

Митя увидел, что тридцать первый троллейбус заворачивает у «Детского мира», и побежал к остановке. Он слышал, как Валерик крикнул:

— Куда ты? Погоди!

Но он добежал до остановки, вскочил в вагон, троллейбус тронулся. Митя сел у окна, перевел дыхание. В ушах звенела и пела балалайка…

нетерпением Митя ждал урока. Когда учитель появился в дверях, Митя поднялся ему навстречу, но увидел холодное, строгое лицо и замер. Учитель сделал общий поклон, а Митю будто и не заметил. Даже и не взглянул на него.