Сергей Вольф - Отойди от моей лошади [Рассказы]

- Тебя научишь, - говорю, - а ты потом обманешь, возьмёшь и не купишь.

- Честное слово, - говорит Ленка. - Пречестное-пере-честное. Я даже сначала тебе куплю, чтобы ты не сомневался.

Удивительно, до чего я произвёл на неё впечатление - побежала и купила.

- Только ты сначала не ешь, - говорит. - Так будет не честно. Я раньше купила, а ты раньше научи.

Пришлось учить.

Я ей показал, как стоять надо. Как руки держать. Что делать глазами. Как открывать рот. Как закрывать.

В общем, пока учил, смотрю - мороженое растаяло. Я обозлился.

- Ишь, - говорю, - какая. Я тебе все навыки дал, а ты такая, да?

- Ты его выпей, - говорит Ленка.

Я как заору на неё, на такую:

- Кошке оно годится! Вот кому! Уходи отсюда сейчас же!

Одно утешение - такую дурёху всё равно петь не научишь. Даже мне что не под силу.

И вот однажды был у нас в школе концерт. И вдруг я вижу - выходит на сцену наша Ленища и начинает петь.

Ей здо?рово хлопали.

Мне даже дурно стало, и я сказал громко, на весь зал:

- Произошло недоразумение. Это я её так петь научил.

Все захохотали, а Ленка вдруг говорит:

- Совершенно верно. Своим успехом я обязана ему. - И сделала реверанс, то есть такое приседание.

И снова все захлопали и засмеялись. А потом ей преподнесли цветы и мне тоже. Потом мы с Ленкой вместе стояли на сцене, держались за руки и кланялись. И нам все хлопали.

Я не стал сердиться на Ленку, и домой мы пошли вместе.

- Ты молодец, - сказал я, - что не призналась, что у меня у самого чудесный бас. Скромность - прежде всего. - И я купил нам по мороженому-стаканчику.

Ленка ела, жмурилась и говорила:

- Я знаю свою судьбу. Я буду оперной певицей. Довольно-таки хорошей оперной певицей.

- Да-да, - говорил я. - Конечно. Это у тебя может выйти. Не надо только забывать, что это я тебя научил. Нужна скромность. Смотри, помни обо мне.

А она говорила:

- Да-да. Конечно.

А я говорил:

- Гляди, какой сегодня чудный солнечный день.

А она говорила:

- Не помню такого второго чудного солнечного дня. Не знаю, как тебя благодарить.

И мы купили ещё по стаканчику.

Даже по два стаканчика.

- Вот какая мысль носится у меня в голове, - сказал мне Федька. - И не даёт мне покоя. Я обязан поймать большую рыбу, длиной отсюда и до школы.

Мы шли вдоль школы домой, школа была рядом, метров пять всего.

- Кому это ты обязан? - спросил я. - Кто же это велел тебе выудить такую большую рыбу?

- Никто не велел, - сказал Федька. - Я перед собой обязан. Это мой долг. Я должен поймать большую рыбу и накормить ею всю мою семью. Я хочу сделать им приятное.

- Почему бы не купить её в магазине? - спросил я.

- Я думал, ты умнее, - сказал Федька. - Поймать своими руками! Чувствуешь? Я хочу сделать им приятное - папе, маме, маминому папе, папиной маме, дяде Косте из Баку, Димке, Наташе и годовалому Жорику.

- Лови, - сказал я. - Только где её ловить? Зима.

- Как где? - заволновался Федька. - Из-подо льда ловить. Пробить лунку и ловить большую рыбу, чтобы сделать им приятное.

- Лови, - согласился я. - Лови, дело твоё. Только не позабудь пробить большую лунку.

С тех пор началось: как звонок с урока - Федька летит домой, а когда я выходил из школы, он уже шёл мне навстречу с чемоданчиком в руке - там, наверное, лежали снасти. Река от нашего дома была не близко. Он, я думаю, ездил туда на трамвае, и, когда я вечером выходил погулять во двор, а он возвращался, лицо у него было озабоченное, на меня он не смотрел и, по-моему, думал, как его пустят с такой большой рыбой в трамвай, когда она попадётся.

Наконец я не выдержал.

- Как она поживает, твоя большая рыба? - спросил я.

- Зря ты так, - сказал Федька. - Она в скорости будет, я уже приметил одну - большая что надо, своими глазами видел. Не жить ей в реке. Я уж так решил, сделаю им приятное - папе, маме…

Когда он похвастался, что видел её своими глазами, что-то дрогнуло во мне, и я заговорил.

- Послушай, - сказал я ласково, - нельзя ли так сделать, чтобы мы её вместе выловили? Выловим вместе, а домой возьмёшь её ты, раз уж ты всё это придумал.

- Ладно, - неожиданно согласился Федька. - Я бы мог и один её осилить, но если так, тогда ладно.

- Твоим, наверное, приятно будет, когда ты с ней домой явишься!

- Ещё бы, - сказал Федька, - они ох как обрадуются.