Анатолий Митяев - Тысяча четыреста восемнадцать дней [Рассказы о битвах и героях Великой Отечественной войны]

Линия фронта к 18 августа.

Линия фронта к 23 августа.

Оборонительные рубежи противника.

Оборонительная позиция противника «Хаген».

Для своего наступления фашисты выбрали район Курска. Здесь фронт изогнулся крутой дугой. Наши войска — Центральный и Воронежский фронты, занимавшие пространство в этой дуге, — уже были как бы полуокружены. Гитлеровцы и решили использовать здесь свой излюбленный прием — ударить с севера и с юга танками под основание дуги, за 4 дня замкнуть кольцо, затем уничтожить окруженных и в дальнейшем двигаться или на северо-восток, обходя Москву, или на юго-восток, к Дону и Волге. Курский выступ так нравился немцам, сулил такой выигрыш, что Гитлер называл его «кинжалом, направленным в сердце России».

Как понять название операции — «Цитадель»? Это слово можно заменить словом «крепость». Фашисты еще ранней весной 1943 года пытались срезать Курский выступ, но не смогли тогда преодолеть нашей обороны. Они знали, что наша оборона все время совершенствовалась, и получилось, что наши войска стоят как бы в крепости, в цитадели. Название предстоящей операции — «Цитадель» — должно настроить немецкие войска на нелегкий штурм советских оборонительных линий.

Зная состояние наших позиций и нашу подготовку к битве, мы должны отметить точность названия, придуманного гитлеровцами. На самом деле советские войска стояли в крепости. Правда, у нее не было стен, зубцов, башен, но в той войне надежнее камня были траншеи, блиндажи, доты, подготовленные орудийные позиции, врытые в землю по самую башню танки.

Советская военная разведка узнала о планах гитлеровского командования заранее. Сведения были полные, и наше командование с большой точностью могло готовить ответные действия. Но вот в чем была сложность — что делать советским войскам: начать наступление, чтобы сорвать подготовку гитлеровцев, или обороняться? Первое кажется предпочтительнее — зачем же ждать, когда враг соберет свои силы для страшного удара! И несколько опытных военачальников предложили именно такой план действий. Однако можно рассуждать по-иному: пусть фашисты соберут всю свою мощь в одном месте. Если мы эту мощь разгромим, то получим решающий выигрыш. Само собой разумеется, что применять такой метод можно тогда, когда уверен в своих силах. Если сил недостаточно, лучше сорвать подготовку врага к наступлению. У Советской страны в то время силы уже были очень большие.

Маршал Г. К. Жуков, будучи заместителем Верховного Главнокомандующего, изучал обстановку в районе Курской дуги. В апреле он направил И. В. Сталину доклад. В нем говорилось: «Переход наших войск в наступление в ближайшие дни… считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника».

12 апреля в Ставке состоялось совещание. И. В. Сталин, Г. К. Жуков, начальник Генерального штаба А. М. Василевский и его заместитель А. И. Антонов, еще раз изучив обстановку и обсудив мнения командующих фронтами, приняли решение «на преднамеренную оборону». До начала грандиозной исторической битвы — до 5 июля — оставалось два с половиной месяца.

Прошло то время, когда немецко-фашистские войска начинали наступления в полном соответствии со своими уставами — имея тройное численное превосходство. Теперь сила была на нашей стороне. В Курской битве всего у нас было больше. Людей в составе Центрального и Воронежского фронтов насчитывалось 1 миллион 300 тысяч, орудий и минометов свыше 19 тысяч, танков и самоходок более 3400, самолетов 2172. А позади этих двух фронтов в резерве стоял еще целый фронт — Степной: около 580 тысяч бойцов, 7,4 тысячи орудий и минометов, 1550 танков и самоходок, около 400 самолетов. Он в обороне как бы подпирал фронты, на которые обрушится удар фашистских войск, придавал им устойчивость, подстраховывал от глубокого прорыва вражеских войск. А при нашем наступлении Степной фронт должен был нарастить мощь удара передовых товарищей.

Центральным фронтом командовал генерал армии К. К. Рокоссовский, Воронежским — генерал армии Н. Ф. Ватутин, Степным — генерал армии И. С. Конев.