Рамиль Хакимов - Книга о Башкирии [Рассказы]

«Точнее, „Республика Большой нефтехимии“», — поддержали их индустриальные гиганты Уфы, Стерлитамака, Салавата.

Не умолкали голоса, не переставали разворачиваться картины одна прекраснее другой.

«Назови книгу „Курортный край“».

«Медовым…»

«Песенной Башкирией».

Но здесь передо мной возник черный-черный День Вчерашний:

«Не слишком ли много радости на земле, которую в мои времена называли темной и дикой, нищей и умирающей?»

Но одетый в солнечные лучи стал рядом со Днем Вчерашним День Новый, отстранил его и сказал:

«Для того чтобы нарисовать портрет нынешней Башкирии, понадобится очень много красок: и красной, и зеленой, и голубой…»

«Но откуда я возьму столько красок?!»

«Перо в твоих руках… Только не старайся вместить в портрет все… Это не справочник, а книга первого знакомства».

И тогда я написал слова, которые вы, друзья, прочитали на обложке этой книги.

Посмотрите на географическую карту.

Вот древний кряжистый Урал.

Он похож на гигантский шов, который образуется на месте электросварки металлических листов.

Этот шов сварил воедино две части света.

Сварил надежно, по-уральски.

Урал не разделяет, а соединяет Европу и Азию.

Мы, жители Башкирской АССР, гордимся, что наша Башкирия — дочь Урала.

К южным, самым живописным склонам Уральского хребта высокогорными гнездами прилипли города и аулы Восточной Башкирии.

Ежедневно из-за гор выглядывает здесь знойное азиатское солнце и говорит Европе:

«Доброе утро, Европа!»

А к вечеру синие тени, словно необъятные крылья невидимого беркута, быстро и бесшумно накрывают каменные и бревенчатые дома здешних жителей.

Засыпают обветренные вершины и залитые теплой мглой долины, погружаются в сон леса и степи, поля и сады…

Только горные реки не прерывают своего бега. Ведь перед каждой сменой, перед тем как стать к своему грохочущему горну, работяга Урал должен ополоснуть лицо. И потому так важно, чтобы вода уральских рек была неизменно студеной и бодрящей.

А с запада к Башкирии подступают равнины Поволжья.

Кое-где они чуть задерживаются на невысоких берегах степных рек, а чаще всего, не мешкая, врываются в пределы Башкирии.

Сверху, с самолета, и не разберешь, где здесь удмуртская и татарская, где оренбургская и башкирская степи. Кажется, распростерлось одно необъятное море, подступило своими пшенично-кукурузными волнами к самому Уралу, вошло зеленопенным прибоем в его узкие долины…

С севера залетают на башкирскую землю студеные пиратские ветры Ледовитого океана.

С юга дуют яростные суховеи, настоенные на приазовских да прикаспийских раскаленных песках.

Башкирия словно просторное поле весеннего праздника — сабантуя, а ветры — заправские борцы. Схватятся, обовьют друг друга кушаками — и пошло, закрутило!.. Только свист стоит да улюлюканье. Топчутся ветры, перекатываются по земле— и редеют хлеба на полях, гибнут в садах яблоньки.

Да разве только эти коварные борцы выбрали здесь место для своих схваток?!

На вершину Урала с разных сторон, но с одинаковым усердием набегают ветры Атлантики и Сибири.

Чаще всего они скатываются обратно дождем либо снегом.

Что же удивительного в том, что, разнимая этих буянов, выдерживая их напор, Башкирия стала выносливой и закаленной?

Стоять в центре такого огромного материка, как Евразия, хлопотно и потому, что здесь сходятся границы севера и юга, Европы и Азии.

По европейским нормам, должны бы леса и степи встретиться где-то на 53–54 градусах северной широты. У нас же тайга махнула до 52 градуса, степь поднялась до 56 градуса северной широты! А один-два градуса — это многие десятки километров.

Или взять зверье.

Бурундуку и колонку положено гулять по азиатским лесам, а они пробрались в Башкирию и строят из себя европейцев.

Лось, который обычно тянется к северу, в Башкирии решил стать южанином и ушел к 51 градусу северной широты. Это широта Варшавы и Чернигова.

И все у нас так переплелось.

Вот лежит перед тобой степь. И кажется, нет ей ни конца ни краю.

Но уже совсем рядом распростерлась тайга, да такая, что не знаешь, как из нее выбраться. Словно забрел в чащобу самого что ни на есть сибирского урмана.

А там пошли — вверх-вниз, вверх-вниз — горы, и тут уж на ум приходят Алтай или Альпы.

Башкирия разная.

Одни ландшафты как будто исключают другие.

Но это только на первый взгляд.