Виктор Штанько - Трудно быть другом

– Ты, Косой, что-то стал много говорить. Ну прямо философ!

– А Косой азбуку знает! Вот Дэн зря кукарекает. Это я тебе говорю, как философ философу. Или думаешь, в школе тебе премию выдадут? А хо-хо не хо-хо? Уже давно все премии расписаны! Их получат, как всегда, любимчики. И ты отлично знаешь, как их зовут. А Пожарников им нужен как прокладка! Используют и выкинут! Или еще не врубился? У тебя же котелок вон какой! Прямо Менделеев!

– Слушаю и радуюсь: ты хорошо подковался!

– Ага, Интернет смотрю! Там всё четко говорят.

– И потому начал обзаводиться шестерками, да? За пару тюбиков «Момента» покупаешь их?

– Ты меня, Дэн, зря считаешь за дешевку. Учти: каждый живет, как может и как хочет. Демократия! И не дави. Зачем вы с Гольдом давите на всех? Ведь лохматым очень нравится нюхать клей. Понял? Вот ты уже успел схватить кайф от наркоты, на полную катушку отрывался. Или выскочило из мозгов? А они чем хуже тебя?

– Не хуже. Потому и не хочу, чтоб их откачивали в реанимации, как меня тогда. Ты же сам там не был! А там заказывают гробы!

– До этого не дойдет. А ты, значит, решил ментом заделаться? После школы, конечно, пойдешь учиться на следака?

– Об этом пока не думал. А ты куда заявление пишешь?

– Да вот хочу в банкиры податься… И давай по-хорошему кончать этот шухер. Не трожь лохматых. А то вдруг пересечемся как-нибудь, и тогда…

– Что – тогда?! Ты же трусливый шакал!

– Чего?! А если я тебе сейчас черепуху пробью? – Косой рванул руку из кармана – сверкнула сталь кастета. – Уродом сделаю! Дырку хочешь иметь в черепухе?! Большу-у-ю!

– Хочу! Попробуй! – Денис отскочил и выхватил из заднего кармана джинсов кусок велосипедной цепи, закрутил перед носом Косого. – Ну давай! Делай урода! – И шагнул вперед. – Ну! Кто кого! Давай! Посмотрим, кто сейчас уродом станет! А то давай на кулаках? Или слабо?!

– Заткнись! – Косой, видно, решил не лезть на рожон и нехотя сунул кастет в карман. – Считай, я тебя предупредил. Запомни: твое вшивое поведение не нравится кой-кому. Запиши это в свой дневник.

– Запишу! Но ты расшифруй: кому не нравится?

– Кому? Тому! Ладно, лечить тебя не собираюсь. Я сказал, ты вроде что-то слышал. Кончаем базар. – Косой сплюнул себе под ноги, достал сигарету, закурил. – Всё! Финиш! – И исчез за кустами.

Денис спрятал цепь в задний карман джинсов. Эта крепенькая цепуха уже не раз выручала его в тоскливых ситуациях.

Поглубже вдохнул, выдохнул… Всё, Дэн, проехали, спокойненько…

Сейчас – домой, торжественно вручим Мышонку крестик и документ о крещении.

Представил глаза Мышонка. Сколько будет писка, визга, шума!

Дэн, подышали, на облака посмотрели – теперь вперед!

Он вышел на дорожку. Лохматых, конечно, сдуло отсюда ветром. Наверняка рванули за дальние кусты. Там уж точно их никто не побеспокоит, и нюхай клей, пока глаза не вылезут. Нет, нельзя сопляков отдавать Косому!

Вдалеке промелькнула бабуля Жанна с коляской.

Денис поднял глаза на свое окно, где штора светится золотом и незаметно перешел на бег. Чиркают кроссовки по асфальту: раз-чирк, два-чирк… Отличные кроссовочки ты, Дэн, оторвал, прямо отдыхают ноги во время бега!

– Дениска! Дениска! – Баба Жанна подала откуда-то голос.

Завертел головой: ну конечно, на соседней дорожке, за кустами, движется «боевой экипаж». Пара прыжков – и уже рядом.

– Физкульт-приветик!

– Физкульт-салютик! – в той же тональности пропела баба Жанна, и будущая звезда оперы гукнула в унисон из коляски. – Нам донесла разведка, что Федор Андреевич уже дома!

– Точно! Вчера доставлен Доктором Сержем в полном здравии!

– А здравие нашего гитариста? – Баба Жанна всегда в курсе всех школьных событий. И откуда она успевала все это разузнавать?

– В реанимации загорает Муравей. Сказали, что уже вполне…

– Так до сих пор и неизвестно, кто ему «помог» попасть туда?

– Будем искать. Обязательно найдем!

– Только не лезьте на рожон. Это же нелюди! У них кругом глаза и уши. К нам в хирургию как-то привезли капитана милиции – двадцать ножевых ран! Накрыл точку, где товар хранили. Потом его выследили эти… Едва спасли… Как мамочка чувствует себя?

– Скоро выпишут.

– Я так и не проведала ее. С кем Толяна оставить! Передай мамочке: бабка Жанна ждет ее не дождется… Ты сейчас домой?

– Домой.

– Дениска, очень прошу, заскочи ко мне: розетка барахлит. А я без телевизора, без последних известий – никак! Не засну, если не посмотрю. Вдруг где-то что-то, а я не в курсе! – Баба Жанна засверкала стальной улыбкой, и все морщинки на ее лице дружно заулыбались. В коляске послышалось движение, кряхтенье: Толяну не нравилось, что забыли о его персоне. Бабуля наклонилась над коляской и тут вся скособочилась, прикусила губу. – С самого утра ноженька ноет и ноет – к перемене погоды. Она точнее всякого барометра… Значит, забежишь?