Шарон Крич - Две луны

– Ни за что не поверю, что мама звонила миссис Кадавр. Миссис Кадавр сама это придумала. Миссис Кадавр, наверное, убила её и разрубила на куски. Я звоню в полицию.

Они ужасно поругались, но в итоге Фиби пришлось уступить. Её папа поклялся, что обзвонил всех, кто мог бы подсказать, куда пропала её мама. Он пообещал, что снова начнёт всех обзванивать завтра утром и обязательно поговорит с миссис Кадавр. И если до среды от мамы не будет ни писем, ни личных звонков, он обратится в полицию.

Фиби вышла проводить меня на крыльцо. Она сказала:

– Всё, я решила. Я сама позвоню в полицию. Я могу даже пойти в участок. Я не обязана ждать до среды. Я могу пойти, когда захочу.

Этим же вечером она позвонила мне домой. Она снова шептала в трубку:

– Мне кажется, здесь слишком тихо. Сама не знаю, что на меня нашло. Я лежу в кровати и не могу заснуть. Моя кровать слишком жёсткая.

В понедельник Фиби делала устный доклад про Пандору. Она начала дрожащим голосом:

– По некоторым причинам Бен уже касался моей темы, Пандоры, когда рассказывал о Прометее. Однако Бен немного ошибся по поводу Пандоры.

Все дружно обернулись на Бена.

– Я не ошибся, – возразил Бен.

– Ошибся, ещё как! – У Фиби задрожали губы. – Пандору посылали человеку не как наказание , а как награду …

– Неправда, – перебил Бен.

– Правда! – не сдавалась Фиби. – Зевс решил сделать человеку подарок, поскольку мужчине было одиноко на Земле, в компании одних только животных. И тогда Зевс создал милую и прекрасную женщину, а потом пригласил на пир всех богов. Это был очень приличный обед, с тарелками из одного сервиза .

Мэри Лу и Бен переглянулись.

– Зевс велел богам поднести женщине дары, чтобы она почувствовала себя желанной гостьей , – тут Фиби глянула на меня. – Они подарили ей всякие чудесные вещи: роскошную шаль, серебряное платье, красоту…

– Я думал, ты уже говорила, что она и так была красивой, – заметил Бен.

– Они подарили ей ещё больше красоты. Доволен? – Губы у неё уже не тряслись, но она здорово покраснела. – Боги также наделили её способностью петь, силой убеждения, золотой короной, цветами и множеством других волшебных вещей. И из-за всех этих даров Зевс назвал её Пандорой, что значит «всем одарённая». – Фиби явно увлеклась своим рассказом. – Но ей досталось ещё два дара, о которых я не упомянула. Один из них – любопытство. Кстати, именно потому женщины такие любопытные – из-за дара, доставшегося самой первой женщине.

– Лучше бы ей достался дар молчания, – вставил Бен.

– И последним был чудесный ларец, украшенный золотом и самоцветами, и что самое важное – ей было запрещено этот ларец открывать.

– Но тогда зачем было его дарить? – удивился Бен.

Было заметно, что его реплики здорово разозлили Фиби. Она сказала:

– Об этом я и пытаюсь тебе рассказать. Это был подарок .

– Но зачем дарить ей подарок, который она не могла открыть?

– Я-не-зна-ю! Это просто такая история. И как я сказала , Пандора не должна была открывать ларец, но из-за своего огромного любопытства она ужасно, ужасно, ужасно хотела узнать, что там внутри, и вот однажды она его открыла.

– Так я и знал! – сказал Бен. – Я знал, что она его откроет, как только ты сказала, что ей было запрещена его открывать.

– В ларце оказалось всё зло мира, такое как ненависть, зависть, болезни, эпидемии и холестерин. Там были опухоли мозга и печаль, и сумасшествие, и похищения людей, и убийства… – она замолкла и посмотрела на мистера Биркуэя, прежде чем продолжать: – …и всё в таком роде. Когда Пандора увидела, какие ужасы она выпустила из ларца, то попыталась снова закрыть крышку, но это ей не удалось, и всё зло осталось в мире. В этом ларце была лишь одна хорошая вещь.

– И что же это? – спросил Бен.

– Как я и собиралась объяснить, единственной хорошей вещью в ларце была надежда , и вот почему, несмотря на то, что в мире так много зла, в нём ещё остаётся немного надежды, – она подняла над головой картинку с Пандорой, открывающей ларец, из которого вылетает жуткая стая гремлинов. Пандора казалась очень напуганной.

Тем вечером я размышляла о ларце Пандоры. Зачем кому-то вздумалось спрятать такую хорошую вещь, как надежда, в один ларец с болезнями, похищениями людей и убийствами? Хотя, конечно, это очень удачно, что она там оказалась. Иначе люди бы только и делали, что позволяли птицам печали вить гнёзда у себя в мыслях, из-за всех этих ядерных войн, и отравления окружающей среды, и бомб, и психов с ножами.