Екатерина Горбунова - У Джульетты нет проблем [litres]

Юлька попыталась было отвлечься. Но подручные средства в виде музыки в наушниках и интересной книги не помогали. Сосредоточиться в этом бедламе было невозможно. Когда за стенкой туда-сюда, как отравленные стрелы, проносятся взаимные обвинения, тяжело читать о чужих страданиях и ликованиях. Может, смыться потихоньку к бабуле? Она обрадуется. Ну и пусть, что завтра не выходной и идти в школу. Встанет пораньше. Автобусы с шести ходят.

Юлька покидала в рюкзачок учебники, тетрадки, телефон, зарядку, тушь для ресниц, электронную книжку и тихонько выскользнула из комнаты. Родители, похоже, дошли до пика. Ссора кипела и выплескивалась запредельными децибелами. Значит, точно не заметят побега дочери!

Но когда Юлька оделась и почти бесшумно открыла входную дверь, выскочил папа:

– Ты куда это собралась?

– К бабуле, – буркнула недовольно.

– Ле-ен, – позвал маму в качестве подкрепления.

Мама вышла красная, лохматая. Мрачно взглянула сначала на мужа, потом перевела взгляд на дочь.

– Собралась к теще, – пояснил папа.

– Не поздно? Который час?

– Чем слушать, как вы лаетесь… – Юлька не хотела этого говорить, но вырвалось само.

И получилось, как масло в огонь подлила. Мать распалилась еще больше. Кричала, что, значит, они с папой для дочери – собаки? Что она их ни в грош не ставит, раз может так отзываться. Что Юлька – вся в папашу, никогда о других не думает, только исключительно о себе. И прочее и прочее.

Если бы Юлька такая была, она просто ушла бы, хлопнув дверью, и плевать. Не смогла. Наглости не хватило. И смелости. Но от слез, которые уже подкатывали, пощипывали глаза, заставляли дрожать подбородок и щекотали нос, сдержалась. Трясущимися пальцами расшнуровала туфли. Не снимая ветровки, прошла в свою комнату. И тут уж дверью хрястнула от всей души! Аж стекла задребезжали. И еще на адреналине подперла дверь креслом, чтобы мать не зашла дальше кидать свои обвинения.

Потом в порыве противоречия уселась на подоконник, хотя этого Юльке не разрешали, включила ноут, вышла на свою страничку. И написала Ромео. Сама. Первая.

«Привет! У меня тут буря! Родители с ума сходят! Особенно матушка».

И даже не думала, что ответ придет так быстро, словно парень ждал ее сообщения:

«Не переживай. Это их дело. Главное, не вмешиваться. Тут как с линией электропередач – не влезай на столб, а то убьет».

«Точно! Уже влезла. И меня почти убило!»

«Тогда просто уйди к себе».

«Ушла».

«А я думал, что у Джульетты нет проблем?»

Подумала и написала, что иногда бывают.

Ромео прислал сначала огорченный смайлик, а потом отфотошопленного мишку, невероятно похожего на Заплатыча, с нарисованными цветами в лапах. Юлька присмотрелась. Комната на заднем плане была не ее. Неужели у Ромео тоже есть такая игрушка? Это, конечно, не дизайнерский вариант. Но на душе стало тепло, и от этого тепла разрумянило щеки и стало спокойнее.

«Твой мишка?» – спросила, надеясь, что собеседник услышит про себя нужную небрежную интонацию, а не ее настоящую с радостным ожиданием.

«Ага. С детства со мной живет».

Юлька пригляделась. Особо потрепанной игрушка не выглядела. Врет? Но зачем? И девушка принялась себя убеждать, что и размер не тот, и цвет, и заплатки. Похож, конечно. Но подпольная китайская промышленность за лет десять – двенадцать мало изменилась.

«Никогда не видела, чтобы парни хранили свои детские игрушки».

«Нас с ним связывает слишком многое, чтобы легко расстаться».

Девушка усмехнулась над некоторой высокопарностью этого заявления. Призналась:

«Все бури столетия мой Заплатыч начал переживать вместе со мной только сейчас».

«В смысле?»

«Он не настолько старый».

«Ясно».

Они поболтали еще немного. Пусть ни о чем, просто так, но Юля почувствовала, что стало легче.

Хотя не поймешь от чего: от общения с Ромео или от того, что родители притихли. Может, и продолжают шипеть друг на друга, но ей не слышно. И, как ни странно, в комнату никто зайти не порывается.

Хотя, зная маму, она еще с неделю будет обдавать дочку холодом и молчать по поводу и без. А отец… Ну, он вообще дома малозаметен. В отношении Юльки может отпустить юморное, по его мнению, замечание, которое ей кажется обидным или попросту глупым. Или вдруг начнет воспитывать без повода. Такое вот общение.

Уже выйдя из Сети, Юлька поняла, что не сможет написать Ромео очень многое, потому что выбьется из имиджа Джульетты. Например, что хотела бы уехать жить к бабуле. И хотя добираться до школы придется на автобусе, это не страшно: подумаешь, шесть остановок по городу. Зато бабуля слушает внучку. Не всегда слышит, правда, может переиначить на свой лад сказанное, но это уже мелочи.