Энни Винбрух - Андрея

- Ты должна объяснить мне это,- сказала она гораздо тише, чем обычно.

- Я не могу это объяснить,- слабо улыбнулась Андрея.

Она смотрела на блестящую тёмно-коричневую скрипку, всё ещё лежавшую на её коленях, будто вела диалог с этим ценным инструментом.

Она заговорила медленно и задумчиво. Казалось, что она прислушивается к себе и подбирает правильные слова:

- Я много думала об этом. Здесь было достаточно времени для этого, особенно ночью. Я иногда часами не могла спать. И тогда я видела перед собой крест.

- Какой крест? - прошептала госпожа Бернард.

Андрея легонько провела рукой по струнам. Раздался нежный, медленно замирающий звук.

- Обычный крест! - Андрея показала на окно. - Ночью оконный переплёт похож на крест. Он стоял предо мной большой и тёмный. Я много думала о кресте Господа Иисуса. И мне многое стало ясно.

Умная, образованная бабушка смотрела на девочку, ничего не понимая.

Андрея снова провела по струнам и прислушалась к замирающим звукам.

- Мне стало ясно, что нельзя просто так убегать,- продолжила она. - Я вспомнила, что говорила мне однажды сестра Анна: мои сёстры и брат не должны погрязнуть в болоте. Я должна протянуть им руку. Другой рукой я должна крепко держаться сама. Так сказала сестра Анна. Я должна ухватиться за надёжную опору. Я не знаю, понимаете ли вы меня? Не могу выразить этого словами, но мне очень хочется вернуться к моим сёстрам, к брату и матери…

Бабушка долго смотрела на Андрею блестящими глазами. Потом она крепко пожала ей руку:

- Я плохо знаю христианскую веру. Несколько псалмов, выученных в детстве,- это единственное, что я запомнила. Ну, а это, в конце концов, не христианская вера. Меня христиане так часто разочаровывали, что я ничего не хотела слышать о христианстве. Единственное, что мне хотелось,- хоть раз встретить настоящего христианина, который не только носит это имя или говорит благочестивые слова. И вот ты первая настоящая христианка.

Андрея испуганно пролепетала:

- О, нет! Пожалуйста, не берите меня в пример! Я даже не знаю, смогу ли выдержать и как теперь всё будет...

Бабушка уже справилась со своими чувствами.

- Во всяком случае, будет лучше, чем до сих пор,- сказала она громко и уверенно. - Вчера вечером я задала твоей матери основательную головомойку. Хотя в этом уже не было большой необходимости. Она и так стала смиренной. Мне даже стало жалко её, как и её юную копию, эту маленькую белокурую воришку. Они обе морально опустились. Им нужна крепкая рука.

Госпожа Бернард поправила свою пышную причёску и вдохновенно продолжила:

- У сестры Анны слишком много дел, и она слишком добрая. Для такого дела я подхожу лучше, у меня получается натягивать вожжи покрепче. И пусть мой дорогой сын не переживает, что я не найду себе здесь поле деятельности. Я сама его создам. Впрочем, твой брат - славный паренёк. Он станет моим особым другом. Да, он очень обрадуется, если ты вернёшься. Эльза тоже неплохая девочка. Я должна научить её веселее смотреть на погоду.

По-видимому, до сих пор у неё было мало возможностей для этого. Я также помогу нашему милому обществу, фрау Керстен и подобным ей дамам, приветливее относиться к таким бедняжкам, как твои родные.

Бабушка откинулась на спинку кресла и отхлебнула кофе.

- Послезавтра я привезу к тебе Эльзу или Мартина,- пообещала она.

- У Эльзы, наверное, не будет времени,- вспомнила Андрея. - Теперь всё хозяйство снова на ней.

- Нет-нет! - воскликнула бабушка. - Разве я тебе не говорила, что мать больше не ходит на работу? Нет, мой сын не выгнал её. Она сама образумилась и стала заботиться о детях. Видишь, эта неприятная история всё же привела к добру. Мать ударила по голове тебя, а у самой в голове прояснилось.

Американская бабушка громко рассмеялась над собственной шуткой.

Андрее было не до смеха. Она должна была осмыслить все новости, которые услышала за это короткое время. На это ей понадобится много времени.

Хорошо, что снова пришла медсестра, чтобы убрать посуду.

- О, я понимаю ваш взгляд! - засмеялась госпожа Бернард. - Я ободряющий посетитель, но ни в коем случае не успокаивающий, а нашей милой пациентке нужен покой. Я ухожу. Сегодня я обойдусь без прощальной песни, но желаю услышать её послезавтра.

Несколько минут спустя за весёлой бабушкой захлопнулась дверь. Андрея осталась одна. Пришла только медсестра, чтобы помочь ей раздеться.

- Ты, похоже, сильно устала после свидания,- сказала она. - Тебе пора в постель. Я оставлю дверь на балкон открытой. Майский воздух будет освежать тебя, и ты быстро уснёшь под пение птиц.