Игорь Мельников - Бабушкины кактусы

Ножиком, осторожно, чтобы не повредить корни, я выкопал колючих зверюшек, положил их в панаму и принёс на пароход.

На пароходе я нашёл пустые консервные банки. Насыпал в них земли и в каждую посадил по кактусу. Принёс кактусы к себе в каюту и поставил их к окну, ближе к свету.

Утром наш пароход был уже далеко в океане. Я встал с постели и сразу к кактусам: как там колючие зверята поживают? Подошёл, да так и обомлел. От зверят моих остались рожки да ножки. Глаза протираю: уж не сон ли это? Нет. И на остатках кактусов висят клочья рыжей шерсти. Вмиг я всё понял. Кот! Наш судовой кот Рыжик! Я выскочил из каюты. Я кипел от злости. Я готов был выбросить кота за борт, попадись он мне. На палубе кто-то поймал меня за руку:

— Что случилось?

Меня обступили товарищи. Чуть не плача от досады, я рассказал, что бабушкины кактусы съел кот. Пробрался ночью в каюту и съел. Все засмеялись. А один матрос сказал:

— Враки это, братцы. Разве кошки едят траву?

— Ах, не верите! — рассердился я и привёл всех к себе в каюту. Я показал обглоданные кактусы и клочья шерсти на колючках. Тогда все поверили.

Все решили наказать Рыжика. Проучить кота. А тот матрос сказал:

— Выходит, братцы, и кошки травку пощипывают.

— А вы как думаете! — раздался чей-то голос сзади.

Мы повернулись и увидели повара дядю Жору. Он протиснулся вперёд и говорит:

— Пощипывает, обязательно пощипывает. Только на пароходе лужайки нет. Железо да вода вокруг. А травки ой как хочется! В ней же витамины разные. Вот он и нашёл кактусы.

Дядя Жора смолк на минуту, оглядел всех и добавил:

— Сами-то лучок зелёный едите да огурчики.

Тут все зашумели, заговорили разом:

— Прав дядя Жора.

— Факт. Помирать коту, что ли?

Слушаю я и чувствую — злость моя совсем пропала. Мне даже стало жаль кота. Когда все разошлись, я нашёл Рыжика на верхней палубе. Он лежал на тёплом брезенте и дремал. Я присел на корточки и погладил Рыжика. Кот замурлыкал и ласково лизнул мне руку. И подумал я тогда: жаль, конечно, кактусов, но бабушка не обидится на меня, если я расскажу ей эту историю.

Когда я плавал на траулере, я любил смотреть, как поднимают из океана трал с рыбой. Всегда интересно посмотреть, сколько рыбы поймали. А ещё интересней увидеть, не принёс ли трал со дна океана какую-нибудь диковину: рыбину необыкновенную или, может быть, даже какое-нибудь чудище неизвестное. Но чудища я так и не дождался. А вот с диковинной рыбой встретился. Да так, что встречу эту на всю жизнь запомнил.

Рыбачили мы в тот раз в Атлантическом океане, вдоль африканских берегов. Сардину промышляли. Однажды подняли трал, а в нём ни одной рыбёшки. Лишь тина да водоросли. Целую кучу на палубу вытряхнули. Ворчат рыбаки, ругаются — только трал засорили зря. Рыбаки ворчат, а мне всё равно интересно. А что, если в тине спрятался кто-нибудь? Притаился. А ну, попробую палкой поковырять. Только я об этом подумал, как вдруг вижу — из кучи водорослей выползает что-то. Змея не змея, рыба не рыба. Длинная, метра два будет. Без чешуи, голая. Кожа жёлтая, а на коже — коричневые пятна. Выползла. Лежит на палубе, как кишка пожарная, хвостом шевелит. Голова страшная. Рот зубами усыпан. А один зуб посередине рта торчит. Большой, острый, как пика. Я такой рыбы никогда не видел.

Сбежалась вся команда. Окружили рыбу, шумят, гадают, что это за диковина такая?

— Да это змея морская!

— Не змея это — рыба.

— Надо капитана спросить, он знает.

Кто-то побежал за капитаном, а я решил в это время пугнуть рыбу: интересно, что она будет делать? Вышел я вперёд и давай перед её глазами сапогом двигать. Рыба лежит, не шелохнётся. Испугалась, видно. Осмелел я тогда, ещё ближе подошёл к ней.

Вдруг слышу, капитан кричит:

— Стой! Не подходи! Это мурена!

Но я не успел отбежать. Мурена взметнулась как молния. Встала на хвост и в одно мгновение вцепилась зубами мне в ногу. Все шарахнулись в сторону. А я от страха двинуться не могу. Один капитан не растерялся. Схватил палку, стукнул мурену по голове, тут она и отвалилась замертво.