Сергей Алексеев - Красные и белые - Рассказы

Идёт среди белых и интервентов:

— «Летучий голландец»!

То перехватит на базах военные грузы.

Идёт среди интервентов и белых:

— «Летучий голландец»!

То вдруг прямо как снег на голову, как горный обвал, как град в колонну солдат-интервентов врежутся.

— «Летучий голландец»! «Летучий голландец»! — кричат враги.

Сколько же их, «летучих»? И справа, и слева, и с фронта, и с тыла разят дальневосточные партизаны войска интервентов, войска генералов белых.

Нет им отдыха. Нет покоя.

— «Летучий голландец»!

— «Летучий голландец»! — повсюду слышно.

И слышно, и видно. И видно, и слышно.

Было это на Амуре, в городе Николаевске. Шёл на улицах города бой с японскими оккупантами. Партизаны сражались отважно. Разгромили они захватчиков.

Был среди наших боец Перекладин. Понимает — конец врагу. Так и есть. Видит Перекладин, вышли на видное место два японских офицера. Ясно — идут сдаваться. И вдруг…

— Что такое?!

Схватили японские офицеры свои японские сабли-мечи, распахнули шинели… секунда — и сами себе животы вспороли.

— Чудеса! — лишь воскликнул боец Перекладин.

Да и другие бойцы застыли. Смотрят. Вот это да! Был среди наших боец Замятин.

— Харакири, — сказал Замятин.

— Что-что?

— Харакири, — повторил Замятин.

Объяснил он Перекладину и другим, что харакири — это способ самоубийства у японских привилегированных дворян-офицеров. Если такой офицер оказывается в безнадёжном положении, если не видит другого выхода, он и вспарывает острым предметом себе живот, то есть совершает себе харакири.

— Значит, харакири — это когда всем крышка, конец всему, — сделал вывод боец Перекладин.

— Конец, конец, крышка, — усмехнулся боец Замятин.

Хоть и разбили наши тогда в Николаевске японских захватчиков, хоть и в других местах наносили удары сильные, однако присылали японские капиталисты новых солдат. Продолжали грабить Дальний Восток японские интервенты. Лишь в конце 1922 года были окончательно изгнаны японские захватчики с советских земель. Садились японские солдаты на корабли. Покидали советские берега.

Случилось так, что боец Перекладин оказался в этот момент у моря. Видел он, как бежали с наших земель захватчики. Смотрел, смотрел Перекладин и вдруг сказал:

— Харакири!

Рядом другие бойцы стояли. Повернулись они к Перекладину. С удивлением на Перекладина смотрят.

— Харакири, — повторил Перекладин. И тут же к бойцам с вопросом: — Уходят (показал на уходящие японские корабли)?

— Уходят.

— Признали своё поражение?

— Признали.

— Значит, крышка им?

— Крышка.

— Погибли мечты и планы?

— Погибли.

— Вот и получается — харакири.

Рассмеялись бойцы:

— Погибли мечты и планы. Действительно — харакири!

Поразительно сложилась судьба у красноармейца Петра Петрова. Начинают бойцы:

— С немецкими оккупантами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно сражался Петров с немецкими оккупантами. Случилось так, что как раз под Псковом. В 1918 году. В феврале. 23 февраля. Именно в тот день, который был признан днём рождения Красной Армии.

Продолжают бойцы:

— С английскими интервентами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно бился Петров с английскими интервентами. Забросила на север его судьба. Сдерживал тут он войска англичан. Заставил бежать к Архангельску.

— С французскими пришельцами бился?

— Бился, — отвечает Петров.

Действительно бился Петров и с французскими захватчиками. Было это на юге. Шёл на Одессу тогда Петров. Заставил уйти из Одессы гостей непрошеных.

С белочехами бился затем Петров, с белословаками.

— Полиглот, — кто-то сказал о Петрове.

Впервые Петров услышал такое слово — «полиглот». Полиглот?

Спросил у Смирнова. Спросил у Сизова. Мудрёное слово. Книжное! Что за слово, никто не знает.

Комиссар объяснил. Даже книгу-словарь открыл. Прочитал Петров: полиглот — это тот, кто знает множество иностранных языков.

— Так я ж языков не знаю, — стал объяснять Петров.

Рассмеялся в ответ комиссар:

— Всё равно полиглот. Полиглот, — проговорил серьёзно.

Пристало к Петрову книжное слово.

— Полиглот, — величают его в полку.

Попал Петров к концу гражданской войны на Дальний Восток. Новые встречи с врагами прибавились. С американскими интервентами в бой вступал. Итальянскую речь слыхал. С канадскими мундирами в стычках встретился. Ну и, конечно, в боях побывал с японцами.