Александр Соколовский - Неутомимые следопыты

Ленька мигом сообразил, о каких «лихоимцах» шла речь. И лесника дядю Игната он тоже знал неплохо. Со всех ног кинулся домой и обо всем, что услышал от бабки Анны, рассказал матери.

Заторопилась Ленькина мать. Бросилась к старой бане. Объяснила она бабке, что не разбойники это были, а партизаны из леса. Ночью, видать, скрылись они в бане на огородах от фашистов-солдат. И нужно бабке Анне об том ночном разговоре молчать, а не то беда с хорошими людьми может приключиться.

И молчала бабка Анна. Два года молчала. Разговорилась только, когда в Зареченск советские солдаты пришли.

— А Ленька, — смущенно сказал нам Игорь, — это мой отец. Леонид Дмитриевич Лаптев… Это наша фамилия Лаптевы.

То, что рассказал нам Игорь, было очень важно. Значит, лесник Игнат Муравьев, отец Клавы, помогал партизанам доставать оружие. Наверно, он знал, у кого в городе есть охотничьи ружья. Несмотря на суровый приказ, мало кто в Зареченске отнес в комендатуру охотничье снаряжение.

Не успела за Игорем закрыться дверь, как в сенях раздался ужасающий грохот, звон, стук, распахнулась дверь, и перед нами появился Федя. С него текло, как из водосточной трубы.

— Господи… — простонала тетя Даша, хватаясь за сердце.

— Здравствуйте, — сконфузившись, пробормотал Федя, совершенно забыв, что сегодня уже виделся с Дарьей Григорьевной. — Я сейчас ноги вытру… Б-бежал очень… П-про Женю и Сережу в газете написано… Вот…

И мальчуган протянул опешившей тете Даше смятый мокрый номер областной газеты «Ленинская коммуна».

Мы все искали заметку про нас, когда сверху спустился Иван Кузьмич.

— Ну-ка, ну-ка, — произнес он, подходя к нам. — И мне не терпится взглянуть.

Заметка, в которой действительно было про нас, оказалась на редкость коротенькой.

— «Недавно, — читал Иван Кузьмич, — жители небольшого тихого городка нашей области — Зареченска — были взволнованы необычайным происшествием. В лесу близ города пионеры Евгений Вострецов и Сергей Кулагин во время прогулки обнаружили сильно поврежденную временем и непогодой гильзу от снаряда артиллерийского орудия калибра 76 мм. То, что края гильзы были сплющены, а внутри нее что-то шуршало, сразу же заинтересовало любознательных ребят…»

— Здорово… — вздохнул Федя, глядя на нас с восхищением.

В заметке-то в общем все было правильно. И как нашли и что нашли. И фамилии наши повторялись два раза. И было сказано, что мы передали нашу находку в областной краеведческий музей. Но Иван Кузьмич сказал, что все-таки заметка не очень правдивая. Тут даже тетя Даша удивилась:

— Почему же, Иван Кузьмич?

— А как же! — воскликнул старый жилец и, наклонившись, прочитал подпись под заметкой: — «Роман Кош». А то как же!.. Этот гражданин Кош о многом умолчал. Он, например, не поведал читателям о том, что любознательные следопыты Е. Вострецов и С. Кулагин не просто гуляли в лесу, а разыскивали разбойничий клад.

Иван Кузьмич, хитро улыбнувшись, взглянул на нас. Однако нам было не до шуток: наши с Женькой фамилии отпечатаны черным по белому в настоящей газете. Я был очень горд, хотя и не знал, что скоро заметка Романа Коша сослужит нам хорошую службу.

— Хотя вы теперь и герои, — сказала нам тетя Даша, — хоть про вас и в газетах пишут, а воды нет, и ее надо принести.

Пришлось нам натягивать свои дождевики и надевать сапоги да мчаться с ведрами за водой на колонку. Мы еще не успели добежать до нее, как кто-то звонким голосом окликнул нас.

— Эй, следопыты!

Это была Настя. Легкая, тоненькая, она летела к нам, едва касаясь мокрой травы маленькими сапожками.

— А про вас в газете написано! — еще издали крикнула она.

— А мы знаем, — ответил я.

— Ой, а я-то бежала, я-то летела!.. Даже газету принесла.

Федя, который побежал к колонке вместе с нами, стоял, гордо посматривая на девочку. Вот тут-то мы и узнали, как может помочь людям крошечная заметка в газете. Нет, Настю не удивило то, что о нас напечатано в «Ленинской коммуне». В то самое время, когда, возвратившись от дяди Егора, мы слушали рассказ Игоря о бабке Анне, к Настиной маме зашла тетя Лиза…

Но лучше я расскажу обо всем по порядку.

Тетя Лиза была не родная Настина тетка, а жена маминого брата, который, как и Арсений Токарев, работал на железной дороге. Тетка Лиза как раз подоспела к обеду. И за столом речь зашла о заметке в газете. Потом сам собой разговор перешел на воспоминания. Тетка Лиза всю оккупацию прожила тут при гитлеровцах, много насмотрелась и натерпелась за два года.