Михаил Коршунов - Наша компания [сборник рассказов]

У самоката все сильнее терлось заднее колесо.

Витя подъехал к стоянке такси и пристроился к ближайшей «Победе». Походил поискал камень, чтобы подбить колесо. Но камня не нашлось.

Тогда Витя обратился к водителю «Победы», который с самого начала с любопытством на него поглядывал.

— Товарищ шофер, у вас есть молоток?

— Найдется. Что, баллон спустил?

— Колесо цепляет.

— A-а... В аварию, значит, попал?

— Попал, да только не я.

— А кто же? Сменщик твой, что ли?

— Ну да! У меня сменщиком Пашка, брат мой. Вот он на газированную воду и налетел.

— На газированную воду? — удивился шофер.

— Ну, на эту... на повозку, которые водой на бульварах торгуют.

— A-а... И как повозка, не перевернулась? — спросил шофер, выбираясь из машины.

— Нет. Пашка перевернулся. А продавщица его даже водой с сиропом угостила, как пострадавшего.

Водитель отпер багажник, достал молоток и подошел к Витиному самокату.

— «ТУ-104», — прочитал он на жестяной марке на самокате, которую смастерил Витя. — Знаменитый у тебя аппарат. Ноги небось хорошо разрабатывает?

— Ничего, — ответил Витя. — У меня ноги крепкие.

«ТУ-104» перевернули и начали ремонтировать.

Шофер принес еще масленку. Подмазывая втулки и тяги руля, он объяснял Вите:

— Летом надо почаще смазывать. Тепло. Смазка быстро вытекает. И мыть машину надо регулярно. А то, смотри, сколько у тебя насохло грязи на крыльях и на руле. Ржавчина появится. Облупится краска. Непорядок это, халатность.

— Вы свободны? — спросили в это время шофера.

— Сию минутку, — ответил шофер и быстро прокрутил колеса «ТУ-104».

Колеса вращались бесшумно и плавно.

— Теперь можно и в путь, — сказал он Вите. — Поднимай якорь, дружок.

... Новостройка была отгорожена высоким забором с разноцветными на нем афишами и плакатами.

Витя подъехал к воротам и остановился. Он постоял, подождал, но ворота ему почему-то никто не собирался отпирать.

Витя позвонил в велосипедный звонок, который заменял ему сигнал. Тогда из ворот вышла сторожиха, подпоясанная ремнем и в зеленой фуражке. На ремне — кобура.

— Чего балуешься? — сказала женщина строго.

— Я к папе приехал.

— К какому папе? — сказала она уже ласковее. — У нас много пап.

— К Анатолию Матвеевичу Демидову.

— Есть такой папа. Ты что же, проведать его приехал?

— Да. Стройку посмотреть.

— Ну погоди, я тебя сейчас впущу.

Женщина растворила ворота, и Витя по дощатому помосту въехал на территорию строительства.

Двор был завален бочками, бумажными мешками с цементом, бревнами, в углу у ворот стояли большие катушки с кабелем.

Рабочие, обсыпанные алебастром, как мельники мукой, разгружали автоприцеп. Скрежетали бетономешалки, а к ним по рельсам ползли вагонетки с песком. Звенели электрические пилы. Пахло гашеной известью, которую вынимали из земляных ям.

Витя растерялся: где же искать отца, куда идти?

Выручила сторожиха. Она остановила рабочего в комбинезоне и в темных очках, сдвинутых на лоб:

— Гордеев, тебе Анатолий Матвеевич не встречался?

— На складе видел. Утром.

— Если встретишь, скажи: мальчонка его у проходной дожидается.

— Скажу.

Вдруг среди грузовиков-самосвалов показался отец. Он был в сапогах и в рабочей тужурке.

Витя радостно бросился навстречу.

— Папа! Папа!

Анатолий Матвеевич на бегу подхватил Витю.

— Ну и пират! Как же тебе удалось сюда пробраться?

— А вот и удалось, — засмеялся счастливый Витя. — Захотел и пробрался. — И тут Витя сказал самое для него главное: — Папа, можно мне стройку осмотреть? — и поспешно добавил: — Только изнутри.

— Ах, вот оно что, — улыбнулся отец и покачал головой.

— Анатолий Матвеевич, — позвали в это время откуда-то сверху из окна. — Калориферы снимаем, так куда их?

— Иду! Иду! А ты, Витя, вот что: посиди здесь, у проходной, обожди меня.

— Папа, я с тобой! — взмолился Витя. — Ну, папа, возьми меня.

— Нельзя, Витя. Там ходить опасно. Свалишься.

— Я не свалюсь. Я осторожно, — продолжал упрашивать Витя. — Я с тобой буду. А маме ничего не скажем.

Подошла сторожиха. Она сказала:

— Позвольте ему, Анатолий Матвеевич. Мальчику любопытно. Пусть. А я самокат его постерегу.

Отец уступил просьбам сына.

И вот Витя на грузовом лифте поднялся с папой на двенадцатый этаж.

К балкам по всему зданию были прикреплены толстые трубы, стояли большие насосы. Было прохладно и ветрено.

Отец взял Витю за руку, и через узкий бревенчатый коридор они попали под фанерный навес.