Бела Балаж - Карл Бруннер

Был уже двенадцатый час, когда кончили ужинать.

Тетушка Мари сидела за кухонным столом перед тарелкой, с вилкой в руках, но не ела. Она была так измучена и утомлена, что не могла проглотить ни кусочка.

Наконец, Карлушу послали разносить папиросы и сигары. Ему дали в руки большой медный поднос. На нем было три сорта папирос и три сорта сигар, машинка для резки сигар и горящая свеча.

Войдя в большой зал, он от неожиданности и изумления остановился. Карлуша бывал в зале каждый день. Он поливал цветы на стеклянном балконе. Но это всегда происходило по утрам. Мебель была в чехлах, и лампы не горели. Теперь зал выглядел совсем иначе. Как много света! Все сияло и сверкало. С большой люстры тоже был снят чехол. Она искрилась, как солнце, и во всех углах горели различные лампы.

Музыка… прекрасная музыка! Один, играл на рояле, другой на скрипке, третий на большой виолончели. Все трое были в черных фраках и белых галстуках.

У музыкантов были серьезные и грустные лица. А над роялем, на стене, висела чья-то большая белая голова. Она казалась точно отрезанной. При виде ее Карлуше всегда было немного страшно.

Фрейлен Лизбет объясняла ему, что это маска Бетховена, великого музыканта, и висит она на стене по приказанию баронессы, у которой «высокохудожественный» вкус.

Теперь, при ярком свете, под глазами Бетховена легли глубокие тени. Лицо его отражалось на черной крышке рояля, как в темной воде. Казалось, Бетховен живет и страдает…

В зале было человек тридцать. Дамы и мужчины. Точно модные куклы в витрине у Тица [5] Тиц — крупный универсальный магазин в Берлине. . Черные смокинги и мундиры. А сколько всяких крестов и звезд сверкало на мундирах и в петлицах! Все тихо сидели и слушали музыку. Фрейлен Лизбет бесшумно катила стеклянный столик на колесиках и, улыбаясь, угощала малиновым мороженым.

За фрейлен Лизбет шел господин Иоганн и обносил гостей шампанским в высоких бокалах с соломинками.

— Начинай с госпожи баронессы в зимнем саду, — шепнул он мимоходом Карлуше.

Карлуша глубоко вздохнул и решился, наконец, пересечь большой зал. Точно переплыть широкое озеро.

Все на него смотрели. Фрейлен Лизбет приказала ему улыбаться. У него, видите ли, образуются на щеках какие-то ямочки, а госпоже баронессе это очень нравится. Но улыбка не получалась. Его ноги дрожали, он боялся споткнуться, а зажженная свеча на подносе подозрительно колыхалась.

Наконец, он очутился в зимнем саду. Под зубчатой пальмой, на желтой шелковой софе сидела «канарейка». Она сидела развалясь, закинув ногу за ногу. В руках — бокал шампанского, во рту — соломинка. Баронесса мечтательно смотрела в потолок.

«Еще немного, и она растает совсем», подумал Карлуша.

Рядом с ней сидел бледный, сухопарый молодой военный.

Он очень мало говорил.

«Канарейка» же болтала, как всегда.

— Слышите, как льется могучая мелодия? — шептала она. — Это трагедия одинокой души. — И она потянула через соломинку шампанское.

Молодой человек взял папиросу. Карлуша безмолвно выжидал, не захочет ли и баронесса взять папиросу. Но она схватила руку молодого человека, не сводя с потолка глаз, и прошептала:

— Я слышу шум вечности!

Молодой человек, прикуривая от горящей свечи, мигнул Карлуше: «Проходи».

Карл переходил от одной группы к другой. Гости сидели за маленькими столиками и в оконных нишах, ели мороженое, пили шампанское и слушали музыку. По стенам висели портреты старых князей и баронов вперемежку со старинным оружием.

Возле одной ниши, на бронзовом столике, стояли три гранатные гильзы. Господин Иоганн рассказывал однажды, что это настоящие гранатные гильзы военного времени. Барон был на войне в чине генерала и сам привез их с фронта. Гранатные гильзы служили теперь вазами. В них стояли чудесные чайные розы.

Какой-то толстый генерал, с множеством орденов, склонился над столиком, нюхая цветы. Он всунул свое обрюзгшее красное лицо в самую гущу роз и, глубоко вдыхая их аромат, зажмурился от удовольствия. При этом он обеими руками нежно обхватил гранату.

Куда же девался господин барон? Карлуша весь вечер его не видел. Но он был дома. Карлуша ощущал его присутствие. Он отправился с подносом в курительную, хотя не всех еще успел обойти в зале. Может быть, барон там?