Всеволод Привальский - Повесть о бедном солдате

— Мать честная! — охнул кто-то из красногвардейцев. — То ж «Аврора»! Мой брательник на ней служит. Ну, наша взяла! Временному — амба!

— Эх, жаль бинокля нету! — посетовал Серников.

От перил молча отделилась женская фигурка, прошла по набережной, пропала в темноте. Минут через десять она вернулась и так же молча вручила командиру крохотный бинокль в перламутровой оправе. Серников знал, что в таких случаях надо что-то сказать, вроде слегка уже забытого «премного благодарен», но эта формула, чувствовал он, в данном случае неуместна и, взяв бинокль, он просто кивнул головой.

Даже в эту игрушку видно было, как прекрасен и как могуч крейсер. Что-то делали там маленькие фигурки в черных бушлатах, и вдруг повернулись орудийные башни, поползли вверх и вбок орудия, пальцы их уставились на разведенные пролеты Николаевского моста. У моста тоже засуетились людишки, забегали, заметались и исчезли, словно сброшенные упругим лучом прожектора.

«Ага, не нравится!» — злорадно подумал Серников, догадываясь, что это бегут в панике юнкера. Оглянувшись, он разыскал Фиру, протянул ей бинокль, кратко прибавив: «На, глянь-ка!» — и невольно залюбовался тонкой с длинными пальцами рукой, прижавшей бинокль к глазам.

И без бинокля отлично было видно, как медленно, покорно стали наклоняться друг к другу мостовые пролеты и сходиться, словно две руки в крепком рукопожатии.

«Да, наша взяла», — подвел итог Серников и в порыве восторга принял решение: выбить юнкеров с того конца моста. Конечно, это было нарушение приказа, но когда комиссар предупреждал «в драку не ввязываться», не было еще «Авроры». Теперь обстановка изменилась, да вон и ребята поглядывают на командира с явным нетерпением, значит, и у них на уме то же. Ладно, надо действовать, но, конечно, с умом.

Разъяснив отряду задачу, Серников вызвал двух бойцов и вместе с ними отправился в разведку. Пройдя больше половины моста, не прячась, потому что от прожектора на мосту и так все светилось, Серников остановился, прислушался и, сложив ладони рупором, крикнул:

— Эй, господа юнкера! Сдавайтесь по-хорошему! Бросай оружие, выходи по одному!

Молчание… Темень на той стороне не отозвалась ни звуком.

— Эй, вы! Оглохли с перепугу?

Ответа не последовало.

— Да они давно разбежались! — обрадовался молодой боец и побежал было туда.

— Стой! — приказал Серников. — Назад! — И когда недоумевающий парень остановился, строго добавил: — Приказ был? Не давал я такого приказу. А ну там засада, сунешься — прихлопнут тебя мигом. Стоять на месте, я сам пойду. Ваша задача — охранять меня с тылу.

Примкнул штык, взял винтовку наперевес и шагнул за границу светового конуса. Тут, казалось, еще темнее. Шел он осторожно, тем шагом, каким, бывало, ходил в разведку. Кончился мост, он ступил на булыжную мостовую и огляделся. Никого! Значит, и в самом деле сбежали, испугались. Вон и костер загасили.

Позвав ребят, Серников половину отряда поставил теперь и на этом конце моста. В полк послал со связным краткое донесение: «Мост Александра II наш!» Связной вернулся с известием, что комиссар ушел в Смольный, а полк находится под ружьем и ждет указания выступать. Связного Серников тут же послал в Смольный с наказом обязательно разыскать Федосеева, добавив к предыдущему донесению еще и вопрос: не пора ли сменить отряд на карауле?

Тем временем осторожно, на цыпочках, подкралось утро. Прожектор «Авроры» погас. Неву, мосты, громаду крейсера, весь Питер накрыл туман. Чуть позже поднялся ветерок, разорвал туман в клочья, развеял, и глазам Серникова, глазам его красногвардейцев открылась новая неожиданная картина: вся Нева обставилась за ночь миноносцами, буксирами, тральщиками, грузовыми судами, даже парусниками. Казалось, весь Балтфлот вошел в город… Вся Английская набережная от Николаевского до Дворцового моста почернела от матросских бушлатов.

Сорок красногвардейцев и командир замерли в восхищении и через мгновение дружно грянули «Ура!»

Через час вернулся связной, доложил: комиссар сказал — два взвода полка направлены на охрану моста, отряду, дождавшись смены, идти на отдых; командиру явиться в Смольный.

Пока ждали смены, по улицам побежали мальчишки-газетчики, восторженно крича:

— Газета «Рабочий и Солдат!» Временное правительство низложено!.. Обращение к гражданам России!.. Покупайте газету «Рабочий и Солдат»!..

Газеты быстро расхватывали. Весь отряд красногвардейцев, собравшись на мосту, с волнением слушал, как Фира громко и торжественно читала: