Владимир Корнев - Письмо на желтую подводную лодку [Детские истории о Тиллиме Папалексиеве]

— И ты еще удивляешься! Музыка, играющая в наших наушниках, отражает душу и воскрешает воспоминания снов. Ведь не зря сердце бьется в ритм!

Оля спрятала взгляд, не зная, куда девать свои тонкие руки, и особенно пальцы, ставшие за время болезни почти прозрачными.

— Да, только все-таки как-то странно, неожиданно… Но ты же знаешь — «Битлз» меня всегда восхищали! Правда, в куклу Алису тогда не поверила… Смотри! — С этими словами девочка разжала кулачок: на ее розовой ладони лежали три игрушечные помидорки и миниатюрная булочка.

— Ты знаешь, я давно уже не обижаюсь на то детское прозвище, но когда мне из Англии привезли этот подарок, я ужаснулась: не только кукла на меня похожа, но и такое нелепое совпадение… А потом ты пришел со своим сном… А я тебя тоже сейчас удивлю: представь, они ведь и мне снятся! Еще в Челябинске такое однажды было. Весной снилось, что ты с битлами пел у меня под окнами «Yesterday». Как серенаду! Помню, у тебя еще гитара такая была — как у них, а твой голос особенно выделялся… — Она зарделась. — Я ведь сразу после этого хотела с тобой помириться, а от Шурика… В общем, я тогда уже заметила, что он какой-то… скользкий, ненастоящий. Надо было перестать с ним дружить, а видишь, как получилось, Тиллим… Но это теперь неважно! Жалко, снов этих — цветных — долго не было…

Мальчик настороженно, внимательно слушал, по-прежнему не отрывая глаз от той, перед кем теперь мысленно стоял на коленях. Никогда еще ее лицо не казалось ему таким дорогим, а сама она такой трогательно-беспомощной, нуждающейся в особенном — взрослом! — понимании.

Оля силилась сказать еще что-то, но, видимо, это было совсем не просто и очень важно для нее. Наконец она продолжила:

— …Знаешь, они опять мне начали сниться, битлы, как раз после моего чудесного «переселения». Я такое видела!.. Это было как наяву и одновременно как в сказке! На этот раз ты с битлами прилетел за мной на волшебной подводной лодке прямо к балкону челябинской квартиры, а потом… Мы с тобой пели вместе много всего из «Битлз», и они пели с нами — на самом верху лодки, которая летела по радуге на восхитительном ветру прямо в небо. И ты сказал, что мы летим в страну сержанта Пеппера. Мы так крепко держались за руки, смотрели друг на друга и смеялись, и все вокруг было цветное, яркое-яркое и счастливое, и битлы желали нам не помню чего — чего-то очень доброго и хорошего. Мне весь мир вдруг захотелось обнять и всех расцеловать, и как будто — крылья за спиной… Пол еще был в пестром галстуке-палитре, а Леннон, в коричневой с красной полосой ковбойке и в розовой с зеленым рубашке, дирижировал пением. В его очках-«велосипедах» отражалась желтая лодка со всеми нами… Помню мы вдвоем, как счастливые небожители, бежали к солнцу. Мне до сих пор кажется, что мы попали тогда в настоящий райский сад, я даже отчего-то решила, теперь так будет всегда, но потом за нами снова вернулась волшебная лодка, и битлы, забрав нас, обещали, что это не последний наш полет в Страну Чудес… Когда проснулась, сразу решила, что обязательно должна рассказать этот сон именно тебе, понимаешь?.. Скажи, Тиллим, только честно, а в жизни, по-твоему, такое бывает?

Тиллим вдруг заметил, что из-под Олиного одеяла свешивается черное с белым плюшевое ухо… Ни слова не говоря, витязь из 8-го «А» протянул своей даме продолговатый сверток, и Оля проворно распаковала его. «Лучшей девочке в мире» на обтянувшем планшет ватмане постепенно открылся написанный яркой гуашью озорной портрет… Джона Леннона! Легендарный битл был изображен по грудь на фоне морского заката с раскинутыми в свободном дирижерском жесте руками-крыльями, но главное — в круглых линзах хипповских очков было отлично видно, как поднимается по радуге к солнцу желтая субмарина, а на капитанском мостике стоит, взявшись за руки, ее звездный экипаж и пара отражающихся друг в друге неразлучных юнг — Тиллим Папалексиев и Оля Штукарь. Внизу картины-видения вместо инициалов автора просыхала размашисто написанная красноречивая цитата: «Главное, чтобы вы помнили: одна из самых важных задах в жизни — найти такого человека, который смотрит на этот мир твоими глазами!»

Предмет ухаживания, от objet ( фр. ) — объект.

Детка, дитя мое ( фр .).

Ну вот ( фр. ).