Валерий Роньшин - Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории

В городе он отыскал школу, а в школе отыскал кабинет зоологии.

И, представьте себе, увидел там свою ненаглядную Лерочку. Она действительно сидела в банке со спиртом.

— Какое счастье! — запрыгал от радости лягушонок Квакин. — Я снова рядом со своей любимой!

— Никак Квакин явился? — приоткрыв один глаз, сказала Лерочка. — Ох, и достал же ты меня, братец.

— Богиня моего сердца! — воскликнул лягушонок. — Будь моей женой!

— Квакин, — ответила Лерочка хриплым голосом, потому что уже основательно проспиртовалась в банке, — мне здесь предложение настоящий скелет делал из кабинета анатомии. И то я за него замуж не пошла: слишком костляв. А за тебя, заморыша склизкого, тем более не пойду.

Лягушонок Квакин ни капельки не обиделся на Лерочку за эти слова. Наоборот, глядел на нее с трепетной любовью и обожанием.

— Любимая, — начал он проникновенно, — это я только с виду такой, а внутри…

— Ой, слыхали мы эти сказки, — перебила его Лерочка. — То, что ты внутри беленький, пушистенький, да еще с крылышками. Нет, дорогуша, я теперь ученая. Каждый день учителя зоологии Пафнутьева слушаю. Никакой души не существует. Ни беленькой, ни черненькой. А есть внутренности: ну там кишки всякие, печенки, селезенки…

— Ты ошибаешься, Лерочка, — принялся ласково переубеждать пиявку Квакин. — Душа есть. Она…

Лягушонок не успел договорить, потому что вдруг кто-то схватил его за лапку и перевернул вниз головой.

Это был учитель зоологии Пафнутьев.

— Лягуха! — радостно завопил он.

— Отпустите меня, пожалуйста, — с достоинством произнес лягушонок Квакин. — Вы ведете себя неприлично.

— Ха-ха-ха! — захохотал Пафнутьев. — Лягуха квакает!

— Послушайте, — покраснел от стыда за Пафнутьева лягушонок Квакин, — вы же человек! Своим поведением вы оскорбляете свое человеческое достоинство.

— Счас поглядим, лягуха, че у тебя внутри! — И Пафнутьев взмахнул скальпелем.

И раз!.. раз!.. раз!..

Зеленая кожица упала на пол… А к потолку вспорхнула беленькая пушистенькая душа с крылышками.

— Ни фига ж себе, — отвисла челюсть у Пафнутьева. — А где ж внутренности?.. Эй! Эй!.. — начал он гоняться за душой по всему кабинету. — Дай-ка я тебя тоже разрежу!

Глупенькая Лерочка только теперь поняла, какую она совершила ошибку, отвергнув чистую и светлую любовь лягушонка Квакина. Увидев его прекрасную душу, она тотчас же влюбилась в нее.

— Квакин! Квакин! — закричала Лерочка и забилась о стеклянную стенку банки. — Я люблю тебя! Люблю! Я согласна стать твоей женой!

Но душа лягушонка Квакина лишь махнула на прощание белым крылышком и вылетела в форточку.

А несчастная Лерочка легла на дно банки и заплакала. Она плакала долго-долго, горько-горько, но слез ее было не видно, ведь в банке был спирт.

Маленький Минечка однажды сказал своей мамочке:

— Мамочка, расскажи, пожалуйста, сказочку.

— Хорошо, Минечка, — согласилась мамочка. — Слушай. — И она начала рассказывать: — Жила-была прекрасная принцесса. И вот однажды…

— Попала она под электричку, — добавил Минечка.

— Вернее, не под электричку, — сказала мамочка.

— А под скорый поезд, — добавил Минечка.

— Принцесса просто подлезала под стоящий вагон, — сказала мамочка.

— А поезд тронулся, — добавил Минечка.

— И прекрасная принцесса поехала на юг, — сказала мамочка.

— Но приехала почему-то на север, — добавил Минечка.

— И вышла там замуж за северного принца, — сказала мамочка.

— А принц оказался людоедом, — добавил Минечка.

— Но он не съел принцессу, потому что у них родилась прелестная девочка, — сказала мамочка.

— Мертвая, — добавил Минечка.

— Принц и принцесса захотели ее оживить, — сказала мамочка.

— Но не знали, как это сделать, — добавил Минечка.

— Тогда они стали звать добрую фею, — сказала мамочка.

— А феи нигде не было, — добавил Минечка.

— Они отправились ее искать, — сказала мамочка.

— И зашли в кафе, — добавил Минечка.

— Там сидели мальчики, — заулыбалась мамочка.

— И девочки, — заулыбался Минечка.

— Они ели вкусненькое мороженое, — улыбалась мамочка.

— С сиропчиком, — улыбался Минечка.

— И тут форточка открывается, — с облегчением вздохнула мамочка, — и влетает добрая…

— Ракета! — неожиданно выпалил Минечка.

— Игрушечная, — растерялась мамочка.

— Но с ядерной боеголовкой! — торжествовал Минечка.

— Ракета упала на пол, — побледнела мамочка.