Михаил Коршунов - Девять возвращений [Повести и рассказы]

Можно, конечно, остановиться прямо в колее. Возле Шараповой охоты. Выпить воды, умыться, поесть, отдохнуть. И ждать самосвала, когда он пройдет ночью. Потому что сами с места не тронемся.

Но мы с Киром не хотим этого делать. Мы с ним хотим пробиться своими силами. Мы упрямые.

Губка, замша и ведро воды — Кир моет машину.

Начинает с крыши. Чтобы дотянуться губкой до середины, снимает ботинки, открывает дверцы и влазит с краю на сиденья. На каждое по очереди.

Когда крыша готова и в ней отражается небо, Кир идет за свежей водой.

Принимается за стекла. Моет осторожно. Долго споласкивает губку от грязи. Если поцарапаешь переднее стекло, свет встречных машин будет ночью дробиться на царапинах и утомлять глаза.

Когда покончено и со стеклами и в каждом из них тоже отражается небо, Кир принимается за дверцы, крылья и багажник.

Грязь сползает с машины все ниже к колесам. А неба все прибавляется.

Оно уже не только на крыше и на стеклах — оно на крыльях, на дверцах, на багажнике и даже на квадрате номерного знака.

Ходят по машине облака. Всегда приятно ехать и везти с собой небо!

Капли воды Кир собирает замшей: не соберешь — высохнут и машина будет пятнистой.

Кир неутомим. Его любимый наряд — клетчатая рубашка и комбинезон.

Очень занятно мыть колпаки на колесах. Отойдешь, поглядишь в чистый колпак и увидишь себя, как в кривом зеркале, — на коротких ногах и с большой головой.

Кира это веселит. Он обязательно посмотрится во все чистые колпаки.

Однажды Кир мыл машину. Начал, как обычно, с крыши. Когда добрался до облицовки радиатора, увидел птицу. Ее убило на ходу, и она застряла между буфером и стойкой для заводной ручки.

Кир вытащил птицу, показал мне.

С тех пор мы с Киром всегда сигналим птицам, когда они сидят на дороге.

Я ехал без Кира, и мне было грустно одному. Кир остался в городе, заканчивал занятия в школе. А мне надо было ехать в Спасскую полесть, устанавливать магнитограф — прибор для записи колебаний в магнитном поле земли.

Смеркалось. Решил заночевать в ближайшей деревне. Такой деревней оказалась Раменка. Ехал медленно через Раменку, приглядывал место, где бы поудобнее пристроить машину. Прежде советовался с Киром, а теперь вынужден был делать это один.

Спал я всегда в машине. Откидывал спинку переднего сиденья, и получалась кровать. Удобная, широкая. Кир очень любил спать в машине на такой кровати. Перед тем как уснуть, долго сидел в трусах, крутил, слушал радиоприемник или, опустив боковое стекло, разглядывал, что было вокруг. Ведь каждый раз мы спали на новом месте.

Помню, однажды мы с ним проснулись от продолжительного сигнала. Ночевали одни в лесу далеко от дороги. Сигналить могла только наша машина. Долго ломали голову, что же произошло? Наконец догадались: Кир нажал пятками на сигнал. Случайно, во сне.

Я остановился в Раменке, посреди площади. Меня окружили ребята. Они давно гнались за мной. Когда человек что-то ищет, это всегда заметно остальным. Тем более — ребятам.

— Буду у вас ночевать. Здесь, в машине, — сказал я.

— Здесь плохо, — ответил парень с большим кувшином в руках. Он так и бежал с этим кувшином. Я видел его в зеркальце, когда ехал. — Шумно здесь, беспокойно. Надо в Горчаковскую рощу.

— Выдумал — в Горчаковскую рощу. Там грязь, — возразили ему.

— Где Долгий мост надо.

— А там лягушки орут.

— У сельмага.

— Больно интересно у сельмага. Только что лампочка на столбе горит.

— На покос податься надо, вот куда!

— На покос не следует, — сказал я. — Машина помнет траву — косить трудно будет.

— А трава уже в одонках стоит.

— В одонках? — не понял я.

— Ну, в скирдах.

— Ну, если в скирдах.

— И мельцо там.

Что такое мельцо, я тоже не понял.

— Озеро. Мелкое. Искупаться можно.

— Купайтесь, где ольха, — сказал парень с кувшином. — Берег чистый.

— И камней нет. Ноги не нарежете, — добавил кто-то.

— Ехать вам по этому проулку. — Парень поставил на землю кувшин, чтобы удобнее показать, где проулок. — А потом налево и вниз, вокруг холма. Тут и покос.

— А про жерди забыл? — напомнили ему. — Они заместо ворот. Растащить потребуется.

— Да. Жерди растащить потребуется.

— А где достать кипятку? — спросил я напоследок.

— Кипяток будет, — сказал парень, поднимая с земли кувшин. — Это я устрою.

— Мы тоже устроим! — закричали остальные ребята. — Почему ты?