Сара Пеннипакер - Здесь, в реальном мире

Он посмотрел на правую ногу. Над коленом была такая же твёрдая опухоль. Вар напряг ноги и рассмеялся вслух.

Мускулы!

Он напряг руки. И тут мускулы!

Он задрал рубашку. Встроенный надувной матрасик сдулся!

Ну конечно. В последние несколько недель он без всякого напряжения носил по шлакоблоку в каждой руке. А мама вечерами смотрела на него странно и спрашивала, хорошо ли он питается. Может быть, участок пока ещё не изменил его внутри, но уже изменил снаружи. А снаружи — это часть внутри.

Так что это нач а ло.

Вар растянулся на горячем крыльце. Кого он обманывает? Никакое это не начало.

Это были лучшие дни в его жизни. И чем счастливее он становился, тем виноватее себя чувствовал, потому что счастливее-то становился прежний Вар. Хотя он каждый день погружался в перерождающий ров, новое «я» пока ещё не проявилось.

А уже середина августа. Надо поднапрячься.

Как только Джолин ушла, он прыгнул в воду. На этот раз он всё сделает правильно.

— Сделай меня новым! — сказал он. Вслух. — Сделай меня нормальным! — крикнул он. Потом вспомнил, как волнующе звучал церковный хор, и добавил: — Аллилуйя! — для верности. А потом упал на спину.

Он удерживал себя под водой целую минуту, отсчитывая секунды. Лежал, пока не заболело в груди. Он не знал, что это: то ли рождается его новое «я», то ли жжение в лёгких от нехватки воздуха.

Отплёвываясь, он вырвался из воды — и ощутил на себе взгляд чьих-то глаз ещё до того, как разжмурил свои.

Джолин смотрела на него из зелёной изгороди.

Она показала ему мусорный мешок:

— Я его тут забыла.

Вар застыл от ужаса. Неужели она слышала?

Может, нет?

Ну конечно да.

Джолин положила мешок на землю. Плечи её поднялись и опустились, как будто она тяжко вздохнула, приняв решение. Она спустилась ко рву, перебросила ноги через стену и соскользнула в воду.

Вару только и оставалось, что скорбно наблюдать, как она бредёт к нему. Небось хочет прямо в глаза сказать, как жалко и смехотворно он выглядел.

Но он ошибся.

— Ты не можешь сам это сделать, — сказала она. — Тебя должен окунуть кто-то другой.

Она обхватила его шею сзади одной рукой, а вторую положила ему между лопаток.

— Наклоняйся назад, — сказала она. — Я тебя окуну. Но только не проси сделать тебя нормальным. Ты уже в сто раз лучше, чем нормальный.

Вбаре было безлюдно. Уолтер поднял взгляд от книги, улыбнулся и сказал: «Сегодня жаркий денёк», — отчего сердце у Вара стало стучать не так бешено, а кулак, сжимавший внутренности, разжался.

Зато сам Уолтер озабоченно нахмурился.

— А где Росточек?

— Росточек?.. А, понял. Она у миссис Ставрос.

Лицо Уолтера разгладилось.

— Тебе как обычно?

Вар кивнул — у него теперь было своё «как обычно» — и уселся на табуретку.

Уолтер поставил перед ним свежий имбирный эль и украсил кружочком апельсина, который в его лапище казался крошечным.

— Ну, как дела, дружище? — спросил он, как и надеялся Вар.

Вар глотнул, потом вздохнул.

— Спасибо, Уолтер, всё тип-топ. Правда, есть одна проблема…

Уолтер подтолкнул к нему чипсорешки. Вар забросил пригоршню в рот — просто потому что вкусно, а не ради проблемы. Он и так знал, в чём она состоит. Пункт четвёртый Рыцарского кодекса чести гласил: Всегда говори правду. А он, Вар, всё это время не говорил родителям правды. И не только о «Рекреации», но и том, что по-настоящему важно: например, что он старается стать нормальным.

Он вдумчиво хрустел чипсорешками, докапываясь до сути проблемы.

И эта суть его удивила.

— Уолтер, — сказал он, — я лгал самому себе.

— О-о, да! Тут и говорить нечего!

Но Вар продолжал говорить.

— Ты когда-нибудь хотел начать всё с начала, Уолтер? Типа… родиться заново?

Уолтер потёр шею.

— О господи, нет. Мне и в первый-то раз пришлось несладко.

— Вот и я нет. Всё лето я говорил себе, что да. Что я хочу превратиться в кого-то другого. Но на самом деле я хочу совсем не этого.

Уолтер сочувственно кивнул, натирая и без того сияющую барную стойку.

— На самом деле я хочу, чтобы мне было нормально быть тем, кто я есть.

Уолтер отложил тряпку и внимательно посмотрел на Вара.

— Джолин мне сказала, что ты её друг. Быть другом — вот неплохое начало, чтобы тебе было нормально быть тем, кто ты есть. Ты её друг, Вар?

Вар кивнул. Да, теперь он её друг.