Бен Гутерсон - Тайна отеля «Зимний дом» [litres]

– Как вышло, что Та Самая Книга оказалась на полу? – спросил Фредди. – До сих пор не могу понять.

Элизабет сама точно не знала. Она не понимала, стоит ли рассказывать об ощущении и о том, как училась развивать свои способности перемещать предметы.

– Может быть, Грацелла столкнула её, когда поворачивалась? – сказал Норбридж. Он быстро – так быстро, что заметила только Элизабет, – подмигнул ей.

– Всё было так стремительно, – сказала она. – Может, это я её столкнула. Не знаю.

Не давая Фредди задать следующий вопрос, Элизабет продолжила:

– Я хочу извиниться за то, что сразу тебе не рассказала про Ту Самую Книгу и что не вернула её, как обещала. Даже не знаю, о чём я думала.

– Забудь об этом, – сказала Леона. – Я думаю, Грацелла была слишком сильна, и она уже воздействовала на тебя, хотя ты старалась ей противостоять. Я думаю, это она заставила тебя прокричать её имя. По крайней мере, это моё мнение, и я не стала бы себя ругать за такие вещи.

Леона оглядела комнату:

– Но где она теперь?

– Та Самая Книга? – спросил Норбридж, и Леона кивнула. Тогда он посмотрел на Элизабет.

– Я положила её туда, где нашла, – сказала Элизабет. – Мы решили, что это лучшее, что можно сделать.

– Я не смотрел, – пояснил Норбридж. – И не хочу знать, где она.

Для Элизабет было странным подниматься в читальный зал и прятать Ту Самую Книгу за книжными рядами на самой верхней полке. Но именно это она сделала после того, как Джексон и трое его помощников отвезли безжизненное тело Грацеллы в морг ближайшего городка Хавенпорта, а она и Норбридж согласовали дальнейшие действия. Когда Элизабет стояла одна в читальном зале и сжимала в руках Ту Самую Книгу, ей не верилось, что эта тоненькая брошюра ещё полчаса назад была в центре таких ужасных событий. Ведь она такая невзрачная, с такой скучной обложкой. Элизабет произнесла несколько магических слов, держа её в руках, и теперь книга превратилась в обычную. Элизабет вскарабкалась по лестнице, положила Ту Самую Книгу в то самое место, где её нашла, спустилась и ушла.

« Надеюсь, она останется там, и никто больше её не найдёт , – подумала она. – Никогда ».

– Возможно, это к лучшему, – сказала Леона. – Мы должны благодарить наши счастливые звёзды, что Грацелла не смогла использовать силу этой книги.

– Нет, спасибо Химсам! – сказал Норбридж. – Мы даже не знали, что у Грацеллы была дочь. Но представьте, что она с мужем участвовала во всех этих интригах и столько лет присматривала за телом Грацеллы…

От отвращения он передёрнул плечами.

– Это и вправду мерзко, – сказал Фредди.

Элизабет вспомнила, как она стояла возле ящика и пыталась его открыть. И прикрыла глаза.

– Давайте не будем об этом, – сказала она.

– А что с Химсами? – спросил Фредди. – Кто-нибудь видел их вечером?

– Уехали, – спокойно сказал Норбридж.

– Что Вы имеете в виду?

– Это было первое, что я проверил, после того как мы вышли из библиотеки, – сказал Норбридж. – Я сразу послал в их номер Джексона и ещё двух помощников. Уехали. Ничего не оставили. Исчезли.

– Это нехорошо, – сказал Фредди.

– Норбридж, – сказала Элизабет, – всё это время я задавала себе вопрос, почему Вы просили меня дважды в день отмечаться у Вас. Вы что-то заметили? Что я похожа на Уинни, или какую-то родственную связь?

Норбридж нахмурил брови.

– Я знал, что тут что-то есть. Иначе не могу объяснить. Знал, и всё.

– Это не ответ на вопрос, – сказала Леона. – Есть разница между «знать что-то» и «испытывать странное чувство».

– Мисс Спринджер не позволяет смешивать понятия даже в Новогоднюю ночь, – сказал Норбридж, и они засмеялись. – Но довольно об этом.

Он кивнул Элизабет.

– Хочу рассказать тебе о твоей матери.

В течение следующего часа Норбридж и Леона рассказывали Элизабет об Уинни, останавливаясь и описывая какой-то эпизод более подробно, если девочка переспрашивала или ей хотелось что-то уточнить. Они начали с раннего детства и дальше – как Уинни была звёздочкой в этом отеле, яркая и страстная девочка, которая любила читать, плавать, кататься на лыжах и всё остальное, что предлагал «Зимний дом». Элизабет была в восторге, словно она обнаружила мамин дневник или нашла старое семейное кино и теперь может в некоторой степени приобщиться к жизни своей матери. Пока Леона и Норбридж рассказывали, Элизабет не переставала думать, что, прибыв две недели назад в «Зимний дом», она знала о своих родителях только то, что семь лет назад они погибли. Сейчас она сидела рядом с дедушкой и слушала его рассказы о детстве своей матери. Это казалось настоящимчудом.