Алексей Мусатов - Дом на горе. Повесть

- Хорошо, - подумав, сказала Варя. - Будет завтра сбор! Только с условием: придётся потрудиться и ещё кое-кому. Пусть Костя с Митей тоже на сбор придут и расскажут, как они сами работают…

Митя развёл руками:

- Мы-то при чём?

- Не вздумайте отказываться! - Ваня погрозил ребятам пальцем. - Сами недавно в пионерах ходили.

- Если уж на то пошло, Фёдора Семёновича на сбор пригласить надо, - сказал Митя.

- Ой, верно! - вскрикнула Варя. - Как же я не догадалась! Может, ещё деда Новосёлова позвать? Он про сына расскажет, как тот учёным стал… - Она вырвала из тетради лист бумаги и села за парту: - Давайте тогда план сбора наметим… Подсказывайте!

Ребята склонились над партой. Галина Никитична вышла из класса и осторожно прикрыла за собой дверь.

В конце занятий Галина Никитична задержала восьмиклассников, чтобы поговорить об очередных делах. Но не успела она открыть собрание, как в класс вошли Ваня Воробьёв и Саша Неустроев. Они о чём-то пошептались с учительницей, после чего та обратилась к ребятам:

- У Саши есть к вам просьба.

- Это можно! - охотно ответил за всех староста Сёма Ушков и многозначительно поглядел на ребят: вот, мол, какая нам честь выпала!

- Я к вам, ребята, от молодёжи вечерней школы, - начал Неустроев, пригладив волосы. - Наши ребята в учении малость отстают. Отвыкли они, позабыли многое. Вот мы и просим помочь нам…

- Это я посоветовал к вам обратиться, - добавил Ваня Воробьёв. - Вы же народ сильный.

Неустроев и Ваня, переглянувшись с учительницей, сели за парту, и Косте показалось, что глаза у них были хитрые прехитрые.

Галина Никитична между тем сделала вид, что просьба Неустроева застала её врасплох:

- Очень, конечно, лестно, что о нашем классе идёт такая слава. Но мне кажется, что она сильно преувеличена. Впрочем, мы сейчас можем проверить, кто как успевает.

Учительница раскрыла классный журнал и неторопливо начала читать отметки.

Мелькали пятёрки, четвёрки, попадались двойки, но троек было больше всего.

И чем дальше читала Галина Никитична, тем всё ниже наклонялись школьники к партам, словно хотели спрятаться или провалиться сквозь землю.

- Как видите, картина не очень отрадная, - сказала в заключение учительница. - Едва ли мы сумеем чем-либо помочь вечерней школе.

- Да-а, обстановочка не из важных! - огорчился Неустроев. - Ребят самих хоть на буксир бери… Придётся, пожалуй, к девятому классу обратиться.

Он поднялся и, небрежно кивнув ребятам, вместе с Ваней вышел из класса.

Ученики медленно распрямились и посмотрели на учительницу. Она продолжала листать классный журнал. Наконец подняла голову:

- А нехорошо, ребята, получилось!

- Зачем вы наши отметки при Саше читали? - с упрёком сказал Сёма Ушков. - Теперь весь колхоз узнает.

- Ты думаешь, что наши отметки - секрет? - заметил Костя. - И так о них всему белому свету известно.

- Всё равно, надо было без посторонних огласить… - не сдавался Ушков.

- Значит, вам всё же немного стыдно, - усмехнулась Галина Никитична. - Перед посторонними стыдно, а самим перед собой нет? Считаете, что в классе всё благополучно? Как вы, например, к урокам химии относитесь? А к географии, немецкому языку?.. Ну, что ж вы молчите?

И класс разговорился. Многие признались, что ещё мало занимаются дома, работают в половину сил.

Потом ребята ополчились против двоечников: это они тянут класс назад, лишают его доброй славы! Каждого двоечника вызывали к столу и заставляли объяснять, почему он ленится.

Алёша Прахов решил выехать на своём излюбленном коньке: мать у него несочувствующая, загружает его работой по хозяйству, и, кроме того, он часто угорает дома от печки.

- Старо, третий год слышим! - не поверили ребята.

Худенькая большеглазая Феня Заглядова говорить ничего не стала, а только горько расплакалась.

- Феня болела долго, много уроков пропустила, - сказал Митя и предложил девочке свою помощь.

По его примеру, вызвались заниматься с отстающими Сёма Ушков, Витя Кораблёв.

Вышла к столу и Варя.

- Не оправдываюсь, признаю… Получила двойку. Позорную!.. По заслугам… - глухо выговорила она, опустила голову и плотно сжала губы.

Костя почему-то отвернулся и стал смотреть в окно. Лучше бы он сам получил эту двойку!

- Может, тебе, Балашова, помощь требуется? - спросил Митя.

- Чего там «может»! - решительно заявил Ушков. - Пусть с ней, как и раньше, Кораблёв занимается. И посадить их опять за одну парту.