Иван Василенко - Звездочка. Повесть

Паша повернулся к окну. Зачем смотреть на доску! Если предмет знаешь, значит, ответишь; а не знаешь, ничто не поможет,

- Маруся, как живешь? - донесся до него сквозь все усиливающийся гул девичий голос.

Между столами пробиралась к своему месту Родникова. Глаза у нее были опущены, будто она недавно плакала.

- Лучше всех - никто не завидует, - не оборачиваясь, проронила она.

- Самойлов! Кириченко! Козулина! - выкрикнул Петр Федорович.

- А четвертый? А четвертый? - заволновались в коридоре.

- Четвертый? - Петр Федорович нагнул голову, чтобы поверх очков посмотреть на столпившихся у входа учеников. - Четвертый - Чесноков. Но его же нет?

Вошли два мальчика и одна девочка и сели за стол. Оттого что четвертая сторона стола пустовала, он казался за что-то наказанным.

Наконец заняла свое место последняя четверка, Петр Федорович пошел к доскам. Между досками, за длинным столом, празднично покрытым алой скатертью, уже сидели Семен Ильич, Денис Денисович и преподаватели. Петр Федорович немного помедлил, будто наслаждался напряженной тишиной, окинул поверх очков все три длинных ряда столов и перевернул доску.

- А-ах! - пронеслось из конца в конец.

- Товарищи учащиеся, напоминаю: пусть каждый напишет на своем листе фамилию и номер группы, иначе… - говорил Петр Федорович.

Но взоры всех были уже прикованы к доске, и вся огромная комната гудела: все читали вопросы. Петр Федорович безнадежно махнул рукой и перевернул вторую доску.

«В каких случаях при нарезании резьбы подсчитывают сменные шестерни к токарному станку?» - медленно прочитал Паша. Он подумал и, сказав про себя: «Знаю», стал читать второй вопрос. Так, не торопясь, спокойно, прочитал он все десять вопросов и на все десять сказал: «Знаю». Теперь все дело было в том, чтобы написать как можно складнее и обстоятельнее. Главное, не надо начинать писать, пока в голове не сложится полный и окончательный ответ, иначе обязательно будут помарки. Ну, а как остальные из 5-й группы? Ответит ли Степа Хмара? В учебных мастерских он не из последних: точно выполняет все указания мастера. А в теории слабоват. Паша поворачивает голову, чтоб взглядом разыскать Степу и по выражению его лица догадаться, очень ли трудно бедняге, но в глаза бросается лицо смуглое, тонкое; к столу свисает черная коса. Маруся смотрит на доску, как заколдованная. Она что-то шепчет. Вот она улыбнулась, и лицо сразу просветлело, будто на него упал солнечный зайчик. Секунда - и опять на ее лице напряжение. «Чего я на нее смотрю? - с досадой на себя подумал Паша. - Сманила куда-то нашего Сеню - и радуется. Эх, не вытянуть нам теперь!»

Он невольно повернулся к столу, где должен был сидеть Чесноков и где так сиротливо стоял пустой табурет. Но то, что он увидел, привело его в полное недоумение: прикрывая лицо рукавом, пригибаясь и всячески стараясь быть незамеченным, между столами пробирался какой-то ученик. Он конфузливо стянул с головы фуражку и припал к столу, за которым оставалось одно свободное место. Девочка и двое мальчиков, сидевшие за этим столом, оторопело воззрились на него.

- Тсс!.. - прошипел им странный ученик.

Вдруг кто-то испуганно сказал:

- Мю-юн! Сеня Чесноков!

Все в комнате встрепенулись. Семен Ильич глянул в сторону, куда, вытягивая шеи, смотрели все девяносто пять учеников, и нахмурился. Заметив на себе взгляд директора, Сеня вздохнул, поднялся, одернул гимнастерку и строевым шагом, как когда-то подходил в эскадроне к командиру, подошел к директору.

- Вы? - грозно спросил Семен Ильич.

- Я, - бледнея, сказал Сеня.

Минута прошла в молчании. Даже слышно было, как дышат ученики.

- Что же теперь с вами делать? - сказал Семен Ильич.

Губы у Сени дрогнули.

- Семен Ильич, - проговорил он жалобно, - делайте что хотите, только разрешите сейчас остаться здесь! Я тринадцать километров бежал без передышки, чтоб успеть на конференцию…

- Хорошо, - сказал директор. - Садитесь и пишите. Только пойдите сначала умойтесь. Вы весь в пыли.

- Есть пойти умыться! - четко отозвался Сеня и зашагал к двери.

За ним пошел и директор. Когда он подошел к выходу, кто-то, вероятно глядевший в щелочку, распахнул перед ним дверь, и все увидели, как в глубину коридора отскочил подросток в широченных штанах и зеленом жилете.

Через несколько минут Сеня опять вошел в комнату и как ни в чем не бывало уселся за стол.

- Вернулся, - с облегчением прошептал Паша. - Вернулся-таки!

Он глянул на Родникову, ожидая увидеть ее расстроенной и смущенной. Но Маруся так и сияла вся.