Николай Носов - Мишкина каша

Как видим, болельщик — это особенное существо. Если оплошность допустит свой игрок, болельщик осуждает её с такой страшной силой, что для весёлого настроения в его чувстве не остаётся места. Если же оплошность допустит противник, болельщик вовсе не осуждает её, а наоборот, приветствует как какое-то для себя благо, и в таком случае его смех — это не смех осуждения, а выражение радости или злорадства. Таким образом, когда болельщик осуждает, он не смеётся, когда же смеётся, он не осуждает. Осуждающего смеха у него вообще нет. Болельщик слишком пристрастен, чтобы испытывать чувство комического, которое по своей природе имеет общественный характер, и в качестве такового требует от нас беспристрастности, объективности.

Подходить к явлению беспристрастно, объективно, справедливо — это значит подходить к нему общественно, то есть учитывая интересы других людей, а не только свои собственные. Объективный, не потерявший общественного чутья человек знает, что победы хочется и той и другой команде, и кто бы ни победил, всегда остаётся побеждённая сторона, которая может внушить сочувствие. Общественное чувство подсказывает нам, что справедливо желать победы достойнейшему, а не тому, кто в силу тех или иных причин более симпатичен нам, и что справедливо одобрить лучшего и осудить худшего, то есть осудить промах, оплошность, неловкость независимо от того, с чьей стороны они были допущены.

Эта общественная, справедливая сторона дела учитывается осуждающим смехом, выражающим чувство комического, и игнорируется смехом злорадным.

Когда злорадный смех раздаётся по адресу действительно комического явления, его трудно отличить от осуждающего смеха. В таком случае злорадный смех действует на нас как и осуждающий: мы так же чувствуем себя неловко, так же догадываемся, что совершили какую-то оплошность. Это всё же не значит, что между тем и другим смехом можно поставить знак равенства. Сходство здесь чисто внешнее (наличие внешнего комического явления и внешнее выражение чувства в форме смеха), по сути же, по своему внутреннему содержанию, то есть по самому чувству, испытываемому смеющимся, — это вещи разные, даже противоположные. Этот факт не ускользает от внимания общества. Многие замечают, что смех по адресу действительно комических явлений носит иногда у некоторых людей характер злорадства. Это наталкивает на мысль, что чувство комического вообще вызывается злорадством, недоброжелательством по отношению к другим людям. Комическое, таким образом, подозревается в злорадстве, во внушении злобных, нехороших, недоброжелательных чувств. Этот взгляд время от времени высказывается, если же не высказывается, то сплошь да рядом подразумевается. Вспомним, как часто писателям, пользовавшимся в своём творчестве оружием смеха, приходилось выслушивать от своих современников незаслуженные упреки в злобности, желчности, злословии, недоброжелательстве и прочих грехах.

Мы должны, однако, учитывать, что само явление действительности не виновато в том, что оно внушает некоторым людям не те чувства, которые оно внушает другим. Это уже зависит не от явления, а от того, кто его воспринимает. Для нас важно знать, что обществу в целом, то есть большинству людей, комические явления, то есть явления в известной степени отрицательные, внушают не злорадное чувство, а чувство комического, основой которого является эмоция осуждения, неодобрения. Если в каких-то случаях имеются исключения из этого правила, мы должны их учитывать, но не приписывать самим исключениям характера правил.

По смеху человека, которого можно заподозрить в пристрастности, необъективности, нельзя судить, вызван ли его смех действительно комическим явлением. Испытывающий злорадное чувство человек может смеяться, как мы видели, и при отсутствии комического явления. Однако, когда смеётся пристрастный человек, это также не обозначает, что комического явления нет. Поскольку ни у кого на лбу не написано, пристрастный он человек или беспристрастный, мы не можем судить о наличии комического явления на основании того, что оно у кого-то вызвало смех, а должны знать, вызывает ли это явление смех у многих, принято ли над ним смеяться в массе, принадлежит ли оно к явлениям осмеиваемым, осуждаемым обществом. Это не значит, конечно, что необходимо вести какую-то статистику и делать выводы на основе подсчёта каких-то цифровых данных. Но это значит, что надо разбираться в людях, надо думать о явлениях действительности, надо знать жизнь. А это не просто.