Дмитрий Суслин - Как Димка за права человека боролся

– А разве? – начала было Катя, а потом запнулась.

– Чего ты хотела сказать? – Петр Васильевич улыбнулся. – Говори, не стесняйся.

– А разве, я где-то слышала, прокурор это не тот, кто в людей в тюрьму сажает?

Петр Васильевич даже подпрыгнул в кресле.

– Кто тебе сказал, что прокурор людей в тюрьму сажает? Какая глупость! В тюрьму людей сажает суд. Даже не судья, а суд. Запомните это хорошенько. А прокурор это тот, кто требует преступника наказать. И он же должен доказать его вину. Понятно?

– Понятно, – не очень уверенно сказали мы.

– Вижу, что вы не очень хорошо меня поняли, – вздохнул прокурор Петр Васильевич. Он вдруг достал из ящика стола глубокую тарелку с конфетами и протянул ее нам. – Берите, не стесняйтесь. Можете даже по три.

Мы взяли конфеты. А чего же отказываться, раз дают. Это же не какой-то незнакомый дядька на улице. Это же Викин папа, да еще и прокурор.

– Так вот, – продолжил Петр Васильевич и тоже конфету разворачивает из обертки, – представьте, что где-то произошло преступление. Один гражданин украл у другого ценную вещь. Или того хуже, жестоко избил его. Ведь это же получается, что он нарушил его права. Так?

– Так, – обрадовался я. – Это он нарушил право на неприкосновенность.

– Молодец, Коржик. Сразу видно, что ты отличник. – Я даже покраснел от удовольствия. Не каждый день тебя называют отличником. – А я требую у суда, чтобы этого человека, он теперь называется правонарушитель, наказали. Разве это не справедливо по отношению к тому человеку, которого обидели?

– Справедливо.

– А уж, сажать правонарушителя в тюрьму или как-то по-другому наказать, решает суд. Вот и получается, что я тоже защищаю права человека. Так, что не стесняйтесь, выкладывайте ваше дело. Кто вас обидел?

– Это вот она, – кивнул я на Катю.

– Говори, Катя.

Катя слегка смутилась, а потом говорит:

– Вообще-то, я только узнать хотела. Понимаете, у меня много игрушек. – Я удивленно уставился на Катю. Игрушек у нее действительно очень много. Одних только кукол целый взвод и монстров больше, чем у меня. Монстры ей достались по наследству от старшего брата, который вырос. Только при чем тут они? Непонятно. А Катя слегка покраснела, но продолжала: – Я не всегда их вовремя убирать успеваю. Папа очень злится, ругается, что они по всей квартире валяются, и обещает, что в один прекрасный день, он соберет их все в мешок и выкинет.

– Неужели прямо в мешок? – воскликнул Петр Васильевич.

– Ну да. Вот я и хочу узнать, имеет ли он на это право, или нет. Ведь это все-таки мои игрушки.

– А это ты их купила? – не удержался я.

– Нет, не я.

– Значит, они не совсем твои, а еще и родительские.

– Но их же мне купили, значит, они мои! – заупрямилась Катя и посмотрела на Петра Васильевича. – Что вы скажете?

Прокурор смотрел на Катю и улыбался, мне даже показалось, что он сейчас рассмеется. Но нет, он не рассмеялся, а вместо этого еще одну конфету съел. Я в первый раз увидел такого взрослого человека, чтобы он так конфеты любил.

– Игрушки убирать на место надо вовремя, – сказал Петр Васильевич. – Тут конечно спорить не приходится. А что касается, в мешок и на улицу, то тут, Катя, ты совершенно права. Согласно Семейному кодексу (Это такой закон, который создан специально для детей и родителей, а также жен и мужей, поэтому он так и называется Семейный), все, что тебе купили родители, кроме очень дорогих вещей, например пианино или драгоценных украшений, принадлежит тебе и только тебе. Это твоя собственность. – Катя победно поглядела на меня. – А раз это твоя собственность, то и распоряжаться ею, никто кроме тебя не имеет права. Даже твои родители. Так что получается, что твой папа не может взять твои игрушки, положить их в мешок и выкинуть. Это будет нарушением твоих прав.

Вот это да! А я и не знал. Оказывается, у детей тоже может быть собственность и ею нельзя распоряжаться чужим. Катя тоже обрадовалась.

– Спасибо вам большое, Петр Васильевич! – говорит. – Теперь я спокойна за свои игрушки.

– А все же, Катюша, игрушки свои убирай вовремя, – сказал Петр Васильевич. – Ведь собственность, это не только твое право, но и ответственность. Наверняка игрушки на тебя обижаются, что ты их вовремя не убираешь на место.

– Вы шутите? – засмеялась Катя. – Я же не маленькая, чтобы в такое поверить. Игрушки не могут обижаться.

– Еще как могут, – сказал Петр Васильевич. – Ну, что есть у вас еще ко мне вопросы?

– У меня вопросов нет, – сказал я.