Йорма Курвинен - Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый В

Томи оценивал ситуацию. Сердце в груди колотилось с такой силой, что его толчки были как удары в большой барабан. В висках шумело.

Он прикажет Рою броситься на Лауронена. Остальных можно не опасаться, если Лауронен выйдет из игры. Его же, Томи, задача — разделаться с коренастым.

Попытается ли тот пырнуть ножом и его? Никогда не знаешь, чего от таких ожидать.

Рой шел, приседая на задние лапы. Он чуял опасность и весь дрожал от напряжения.

И тут всех ослепил свет автомобильных фар. Он был такой яркий, что Томи почувствовал режущую боль в глазах и где-то позади лба.

— Полиция!

Он услышал сперва возглас Лауронена и лишь потом увидел синий отблеск мигалки полицейской машины.

Коренастый выругался, быстро сунул финку в карман и кинулся через улицу к лесу. Остальные побежали за ним. Лауронен последним.

Полицейская машина, шедшая на большой скорости, резко остановилась. Она еще двигалась с намертво застопоренными колесами, когда передняя дверца распахнулась и из кабины выскочил высокий полицейский. Лауронен с дружками мчались к прогулочной тропе.

— Эй, вы там, стойте!

По прогулочной тропе навстречу им бежали люди. Иные останавливались поглядеть на беглецов. Но по большей части люди даже не замедляли бега.

Полицейский повернулся к Томи и Рою. Томи впервые его видел. А тому, по-видимому, даже Рой был не знаком.

— Что тут произошло? Кто они?

— Мы их не знаем, — быстро проговорил Йони. — Должно быть, какие-то бузотеры. Они явились оттуда, из кабака Хилтуски… К счастью, с нами собака.

Полицейский еще раз посмотрел вслед устремившимся к лесу беглецам. Очевидно, он оценивал свои возможности. Томи мог побиться об заклад, что он не бегал по крайней мере уже лет пять. Судя по его пояснице.

— Пойдем спросим у Хилтуски, — сказал полицейский, сидевший за рулем.

Вылезший из машины полицейский вздохнул. Он еще раз взглянул на велосипед Йони и увидел сумки с газетами.

— Все ясно! — сказал он и сел обратно на свое место. Автомобиль тронулся и затем остановился у бара.

Томи весь дрожал с головы до пят. Только теперь ему действительно стало страшно.

— У тебя есть голова на плечах? — яростно набросился он на Йони.

— Мне надо зарабатывать себе на жизнь.

— Ты мог бы прошмыгнуть из подъезда через черный ход и продолжать делать свое дело после того, как они уйдут. Лауронен не способен долго ждать. Запала у него хватает лишь на три минуты.

Подбородок Йони словно заострился.

— Они везде, куда ни пойдешь. Я ими сыт по горло.

Слова Йони звучали несколько напыщенно. И голос тоже. Но, взглянув ему в глаза, Томи убедился, что Йони говорит совершенно серьезно.

Затем выражение его глаз изменилось: казалось, они потеплели и в них появились смешинки.

— Чтобы ты не вообразил себе какого-нибудь вздора, — сказал он, — могу признаться, что я не на шутку струхнул. Спасибо, что ты не оставил меня, хотя и тебя могли отколотить со мной заодно…

Лауронен уже пришел к школе и ожидал Томи у ворот. Наконец тот появился у школьной ограды.

Лауронен вопросительно поглядел на него:

— А где же твоя шавка?

Рой, что-то обнюхивая, остался возле кустов. Но Томи умолчал об этом.

— Думаешь, нам удастся то, что мы надумали?

Лауронен удивился:

— А почему бы и нет?

— Это после вчерашнего-то?

Лауронен скривил потрескавшиеся губы:

— Если бы не эти полицейские, вам бы здорово досталось. Обоим.

Томи посмотрел в блеклые глаза Лауронена:

— Да и вам тоже!

— Пожалуй, — согласился Лауронен. — Досталось бы и нам… Но это к делу не относится! Наши отношения с «Ловиисой» мы выясним как-нибудь позже, это особая статья. А сегодня подшутим над Муурикки. Или, может, ты дрейфишь?

Томи свистнул.

Рой примчался из кустарника, вся его морда была в снегу.

— А-а, он при тебе, — удовлетворенный, сказал Лауронен. — А я уж подумал…

— За мной дело не станет, — сказал Томи.

— За нами тоже, — сказал Лауронен. — Юсси и «Ловииса» не пойдут на попятный. Он, как видно, не из слабых.

На все еще вспухшем лице Лауронена мелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Через два урока попробуем, — решил Томи.

— Договорились!

По правде говоря, Томи уже не очень вдохновляла идея провести Роя в класс. Замысел потерял всю свою привлекательность уже вчера из-за этой истории с рабочими — доставщиками хлеба да еще из-за вечернего происшествия.

Кроме того, и злость против Муурикки уже поостыла. Что она может с собой поделать, этакая брюзга? По правде говоря, ее было даже жаль. Прошло, видимо, чуть больше десяти лет с тех пор, как она сама сидела на школьной парте. Она наверняка была послушной тихоней и училась как одержимая, чтобы самой стать преподавателем. И вот, ставши им, она осознала, что выбрала не ту профессию, не может поддерживать никакой дисциплины.