Тэцуко Куроянаги - Тотто-тян, маленькая девочка у окна

Для Тотто-тян прошедший год был полон значитель­ных событий, и каждый вечер она с нетерпением ожидала наступления утра.

Она по-прежнему любила уличных музыкантов, но круг ее увлечений серьезно расширился.

Маленькая девочка, исключенная из обычной школы за то, что она была всем там в тягость, теперь выросла и стала достойной ученицей школы «Томоэ».

Правда, некоторые родители испытывали определенные сомнения по поводу обучения в школе «Томоэ». Даже папа и мама Тотто-тян, во всех отношениях доверявшие ди­ректору Кобаяси, иногда призадумывались, правильно ли они поступили, отдав ему на попечение свою дочь. Что ж говорить о тех, кто сомневался с самого начала, кто с предубеждением относился к происходящему в школе, судил по дню сегодняшнему, не думая о завтрашнем! Находились и такие, что забирали детей из «Томоэ» в другие школы. Но дети плакали при этом, не желая расставаться с любимой школой. К счастью, в классе Тотто-тян такого не случалось, но она видела, как мальчик постарше плакал навзрыд, колотя маленькими кулачками по спине директора. По его лицу катились крупные слезы, а содранные колени тряслись. Глаза директора тоже были красными от слез. В конце концов родители увели маль­чика. Он то и дело оглядывался и махал на прощание рукой.

Но таких печальных событий было немного.

Школьный ранец теперь уже крепко сидел на спине Тотто-тян.

Тотто-тян повели в концертный зал «Хибия» на балет «Лебединое озеро».

Ее папа исполнял на скрипке соло. Кроме того, при­ехала хорошая труппа, говорил он. Тотто-тян была на балете впервые. Королева лебедей с маленькой сверкающей короной на голове парила в воздухе, как настоящая пти­ца – по крайней мере, так казалось Тотто-тян. Принц полюбил белую лебедь и отвергал всех остальных. А в конце спектакля они так нежно танцевали друг с другом!

Музыка потрясла Тотто-тян. Даже когда она вернулась домой, музыка еще долго звучала в ушах. На следующее утро, едва проснувшись, она прибежала на кухню к матери и решительно заявила:

– Я больше не хочу быть ни разведчицей, ни уличным музыкантом, ни продавцом билетов. Стану балериной и буду танцевать в «Лебедином озере»!

– Вот как?.. – нисколько не удивилась мама. Тотто-тян побывала на балете впервые, но частенько слышала рассказы директора о замечательной американ­ской танцовщице Айседоре Дункан. Подобно директору Кобаяси, Айседора Дункан поклонялась Далькрозу. А раз любимый учитель восхищался танцовщицей, то и сама Тотто-тян, понятно, уважала Дункан и даже зачислила ее в свои друзья, хотя никогда даже ее не видела. Таким образом, не было ничего необычного в том, что девочка решила стать балериной.

Между тем друг директора, преподававший в «Томоэ» ритмику, открыл поблизости от школы студию современ­ного танца. Мама договорилась с преподавателем, и Тот­то-тян после занятий стала брать уроки танца. Мама никогда не советовала Тотто-тян, что ей следует делать и чего не следует, но, когда девочке хотелось чем-то заниматься, мама сразу же соглашалась и, не пускаясь в долгие расспросы, начинала ей помогать.

Тотто-тян ходила в студию, с нетерпением ожидая того дня, когда же она будет танцевать в «Лебедином озере». Но у учителя был свой, особый метод преподавания. Помимо обычной ритмики, как и в «Томоэ», преподаватель заставлял своих учеников ходить мелкими шажками под звуки пианино или граммофона, напевая нечто вроде «Го­лубого неба над великой горой» [23]. Внезапно преподаватель восклицал: «А теперь позу!» – и дети должны были сде­лать какую-нибудь фигуру и застыть в ней. Учитель тоже принимал разные позы. Например, он кричал: «А-ха-ха!» – и становился в позу «смотрю на небо» или же изображал «страдающего человека» – хватался обеими ру­ками за голову и корчился «в муках».

Но Тотто-тян мечтала о белой лебеди со сверкающей короной на голове, легкой балетной пачке, а вовсе не о «Голубом небе над великой горой» и не об «А-ха-ха!».

Однажды, собравшись с духом, она подошла к учителю. У него были большие глаза, нос с горбинкой и подстри­женные, с челочкой, как у девушки, волосы. Тотто-тян распростерла руки и замахала ими, словно лебедиными крыльями.

– А когда мы будет так танцевать? – спросила она. Учитель ответил:

– Этим танцам я не учу.

С тех пор Тотто-тян все реже и реже появлялась в студии. Конечно, ей нравилось танцевать босиком, без балетных туфелек, принимать придуманные позы, но мечта о маленькой сверкающей короне не покидала ее.