Елена Усачева - День исполнения желаний

– Ну, я сначала с вами познакомлюсь, – старичок пристально посмотрел на Веревкину. – Кое с кем поговорю, и решим, что у нас получится. Я думаю поставить с вами небольшое представление. Чем-то это будет похоже на спектакль, всем дадут роли, но сюжет вы придумаете по ходу действия.

– Что это за игра такая? – нахмурилась Ходыкина, которая любила, чтобы все было по правилам.

– Игра по ролям, – еще шире улыбнулся ей старичок. – А я смотрю, вы любите играть.

И он повернулся к Терещенко.

– Ну что, согласны? – одарил он уже всех своей лучезарной улыбкой.

Класс дружно закричал: «Согласны!» – хотя никто не понял, что от них требуется. И только Таня среди всеобщего ликования была все такой же мрачной.

– Не буду я ни в какие игры играть! – Она вырвалась из рук Веревкиной и склонилась над разбитым горшком. Эмоции эмоциями, но цветку надо было помочь. Было видно, что ствол у растения неестественно вывернут, и означало это одно – герань безвозвратно погибла. – Мне вообще этот праздник не нужен, не верю я ни в какие чудеса!

– Вы в этом уверены? – Старичок, еще секунду назад стоявший около доски, был уже в центре класса. Таня ошарашенно посмотрела на него. В пылу битвы она забыла все свои мысли и предчувствия, посещавшие ее еще вчера. Щелкунчик, Дроссельмейер… Ей сейчас было не до этого.

– Уверена! – буркнула она, опуская голову, и тут же испуганно вскрикнула. Горшок лежал на боку с отколотым краем, из него высыпалось немного земли, но каких-либо серьезных повреждений у растения не имелось – ствол герани был ровный, листочки чуть припорошило землей.

Таня машинально схватилась за ногу. Она помнила, как острые осколки впились в лодыжку. Но в ноге не было даже следа боли. Да и какие осколки, если она была в джинсах.

Неужели ей все это приснилось?

– До свидания, милые мои, – пропел старичок. – Я к вам еще зайду.

Трясущимися руками Таня собрала рассыпавшуюся землю, сунула осколок от горшка в карман и пошла к своему месту.

– Так, продолжаем урок, – откашлялся историк, решивший, видимо, оставить инцидент без внимания. – Открывайте тетради, пишите тему.

Таня поставила перед собой цветок и спряталась за ним. Ей было стыдно, что она себя так повела. Но еще обидней было другое.

Ее никто не поддержал.

Если бы Сонька «Энерджайзер» швырнула злосчастный амариллис Терещенко в лицо, ей было бы спокойней. А так… Веревкина сидит в обнимку со своим подарком, даже банку с водой где-то раздобыла. И вид у нее при этом такой, словно не Щелкунчик-Терещенко ей этот цветок всучил, а сам принц Уэльский на белом коне прискакал со своих далеких островов и вручил ей его вместе с предложением руки и сердца.

Ходыкина молчит, даже отвернулась от Веревкиной, в тетрадку уставилась. Ее сейчас наверняка больше волнует, каким цветом новую тему написать – красным или зеленым.

Терещенко – так тот вообще делает вид, что ничего не произошло. Смотрит в окно, явно выбирая, в какой цветок вцепиться в первую очередь. И тоже ведь надулся, как индюк, словно Таня у него последний сухарик отобрала. А что она такого сделала? Да любой нормальный человек на ее месте вообще бы этого Терещенко убил, а она пальцем его не тронула! Вернее – не успела тронуть. А это все равно что и не трогала вовсе.

Прозвенел звонок, и Терещенко первым выскочил из класса. Тане же надо было еще поставить герань на место и придумать, чем заменить расколовшийся горшок. В сторону Сони она не смотрела – человек, принявший такой подарок, переставал для нее существовать.

– Таня, может быть, теперь ты объяснишь, что произошло? – Учитель истории медленно сворачивал карту. – Должен же я знать, из-за чего разбил себе руку.

– А вы разбили руку? – ахнула Таня, только сейчас понимая, как все-таки глупо поступила – устроила истерику, всех переполошила. – Иван Борисович, простите, пожалуйста, но этот Терещенко прямо монстр какой-то. Растения не любит, постоянно их уничтожает.

– Ну, хорошо. – Иван Борисович сел за стол и сложил перед собой руки, как примерный ученик. – Он не любит растения, а ты не любишь людей. В таком случае вы друг от друга ничем не отличаетесь.

– Почему это я не люблю людей? – изумилась Таня такому простому выводу. Что это ее последнее время постоянно про любовь спрашивают? – Я всех люблю, кроме Терещенко.

– Значит, если он не будет ощипывать твоих ненаглядных зеленых друзей, ты перестанешь его ненавидеть? – вернулся к своей мысли историк. Взрослые порой бывают ужасно настойчивыми.