Кирилл Багров - По ту сторону света

То ли молитва сработала, то ли это проделки Его Величества Случая, но через минуту возле отчаявшегося и поникшего мужчины остановился старенький задрипанный «москвич», который чуть ли не разваливался на ходу. Водитель — пожилой добродушный мужчина — выяснив в чем дело, охотно подлил масла и даже не взял за оказанную услугу ни копейки. «Есть еще на этой грешной земле благородные души!» — растроганно подумал дядя Витя, крепко пожимая руку своего благодетеля.

Помахав рукой вслед громыхающей колымаге и стряхнув с ресниц набежавшие слезинки, дядя Витя уселся за руль и нажал на газ: попав в переплет с маслом, он потерял целых два часа! Таксист, едва поспевающий за зеленой «десяткой», безупречно лавирующей на крутых поворотах горного серпантина, поражался безрассудной смелости водителя.

Но очень скоро дяде Вите пришлось нажать на тормоз и сбавить пыл, так как в сгущающихся сумерках вести машину по горному серпантину означало обречь себя на непременную автокатастрофу, на этот раз более серьезную.

Тем временем в пещере…

Перекусив и немножко отдохнув, ребята вновь принялись за свой каторжный труд. Удалось продвинуться еще на полметра, когда они наткнулись на длинный и узкий обломок скалы, торчащий поперек туннеля. Он был большим и тяжелым, в обычной ситуации ребята не рискнули бы сдвинуть его с места, но всем известно, что в крайних обстоятельствах с человеческим организмом происходит что-то невероятное: откуда-то появляются невиданные резервные силы и возможности, люди способны совершить такое, о чем и помыслить не могли — одним словом, срабатывает своеобразный «иммунитет», защитная реакция на нежелательный трагичный исход.

С юными спелеологами произошло нечто подобное. Они с таким усердием взялись за обломок, что, казалось, тот должен был вывалиться сам от такого напора силы. Но, как ни странно, камень только покачнулся, но все так же прочно сидел в земляной осыпи.

— Нужно пошире разрыть вокруг него землю, — резюмировал Интернет.

— Гениально! О, светоч истины во мраке подземелья! — смешливо воскликнул Илья и схватил лопатку. — А без тебя бы мы никак не догадались!

Мальчишка с силой воткнул лопатку по горизонтали и вынул первый ком земли. Рита, наблюдающая за его действиями, подошла поближе и молча положила черную ладонь с припухшими мозолями на плечо, останавливая его.

— Чего? — обернулся Илья, отбросив землю на брезент.

Серое личико Риты казалось еще более изможденным в свете потускневшего прожектора. На его фоне ярко высвечивались горящие, широко распахнутые глазищи. Друзья не по наслышке знали о том, что такими особенными глазищи у Риты бывали в самых экстренных случаях, и предвещали нечто из ряда вон выходящее.

Девчонка наклонилась к тому месту в обвале, где начал копать Илья, засунула в углубление руку, затем выпрямилась и расплылась в улыбке:

— Кретины, идиоты! Отдыхали в двух шагах от свободы!!!

Команда в полном составе для убеждения в промелькнувшей догадке о спасении бросилась к заветному участку обвала, который начинал разгребать Илья: и в самом деле, в углублении была маленькая, размером с кулачок Риты, дырочка, после которой больше не было земли! Оказывается, в десяти сантиметрах от них осыпь благополучно заканчивалась, и за ней был свежий воздух и белый свет, который стал необычайно дорог ребятам за пару часов погребения заживо.

Забыв об осторожности, ребята смеялись и плакали во весь голос, обнимались и целовались — какими родными казались они друг другу теперь, после всего пережитого! Возле земляного завала образовался еще один — человеческий. Все столпились возле дыры, не веря глазам и ушам своим. Каждому хотелось лично, наощупь убедиться в существовании выхода наружу, просунуть руку в образовавшееся «окошечко в мир» и схватить в кулачок немножко свободы.

По окончании взрывной волны радости — бурной, но короткой — ребята снова взялись за инструменты: работа еще не была закончена. Окно к свободе диаметром в пять сантиметров требовалось разрыть до более внушительных размеров, чтобы через него могли выбраться все, даже Илья со всей его мускулатурой и далеко не маленьким ростом.

— Последний бой, он трудный самый! — вертелась на языке у Интернета известная песенка полувековой давности.

Дальнейших слов мальчишка не знал, поэтому перешел на упрощенную форму исполнения. Насвистывая, он наклонился за небрежно брошенной возле рюкзаков лопаткой, и тут ему показалось, что из-за поворота появилось что-то. Потом, когда мальчишка вспоминал этот момент, то не находил ему объяснения. Дело в том, что в кромешной тьме туннеля рассмотреть что-либо было совершенно невозможно, да и услышать сквозь шум и разговоры работающих ребят шорох-движение — тоже.