Ирина Христолюбова - Колокольчики мои

— И я крепкий, — добавил Арканя.

Он решил, что раз Егор сказал «крепкий», то, значит, так надо.

— Какая у нас славная компания! — сказал Затейник.

Он налил в стаканы чаю, поставил ребятам табуретки, а сам сел на кровать.

Егор пил чай вприкуску, громко сосал сахар, причмокивая и присвистывая. Ему вторил Арканя. А Затейник позвякивал ложечкой и чему-то улыбался про себя.

«Сидим, чай пьём со шпионом», — подумал Егор.

— Надо ещё? — спросил Затейник.

Егор кивнул. Чаю ему уже не хотелось. Но тогда пришлось бы сказать спасибо и вставать, и уходить домой, ничего так и не узнав.

Затейник налил им ещё по стакану. И это они выпили. Посмотрели друг на друга. И чего он улыбается? Хотя бы говорил что-нибудь. Так нет, молчит. Наверное, боится проговориться.

— Спасибо, — сказал Егор.

— Спасибо, — сказал Арканя. Ничего другого им не оставалось.

На столе лежала стопка книг.

— Посмотри, посмотри, — сказал Затейник, заметив, что Егор разглядывает книгу. А разглядывал он её потому, что на обложке был нарисован космический корабль. Круглый, вроде тарелки. Он взял книгу. Губы его долго шептали, прежде чем из слогов сложились таинственные слова: «Существуют ли внеземные цивилизации?»

— Существуют, — произнёс Затейник.

Молчал, молчал — и проговорился! Но Затейник, видимо, понял, что лишнее сказал.

— Извините, дорогие гости, пора на работу!

Он встал.

Вежливо попрощавшись, мальчики вышли на улицу.

Только что было тепло. И вдруг неожиданно похолодало.

Над Северным Ледовитым океаном поднялся поток холодного воздуха. Он взял направление к посёлку Сосновый бор. Егор поёжился.

— А я думала, ты сегодня опять во второй класс пойдёшь, — сказала Катя Лебедева и бережно положила на парту букварь.

Егор тоже достал букварь.

— Думала, думала! — передразнил он её. — Захочу и пойду!

— Ну и захоти!

— И захочу!

— Ну так захоти! Чего это ты не хочешь?

— А тебя не спрашивают!

— А тебя во второй класс не берут, потому что маленький!

Егор не успел ей ответить — в класс вошла Елена Васильевна, и начался урок. И всё-таки Егор не утерпел, шепнул Кате:

— Мы с Арканей такую тайну знаем!.. Двое во всём мире. Вот!

— Таких тайн не бывает.

Егор рассмеялся. Знала бы она, кто в их посёлке проживает — по виду такой неприметный, в кепочке с горошком ходит!

Елена Васильевна очень красиво вывела на доске букву Б.

— Какая это буква, ребята? — спросила она.

— Б-э-э! — затянули вразнобой. А Егор дольше всех тянул.

— Тарантин, у нас не урок пения, — сказала Елена Васильевна.

У Кати развязалась ленточка. Егор дёрнул за косу:

— Завяжи!

— Ты нарочно развязал! — сказала Катя.

— Я развязал? Нужно мне очень!

Катя неумело завязала ленточку. Признаться, Егор и сам бы завязал ей бантик, если б никто не видел.

— Тебе, наверное, мама косы заплетает? — спросил он.

— Я ещё не умею.

Егору очень хотелось иметь сестрёнку и заплетать ей косички. Как-то к ним приезжала в гости мамина подруга тётя Галя с дочкой Светой. По утрам тётя Галя расчёсывала Свете волосы и заплетала в толстые маленькие косички. Когда Света уехала, Егор заскучал. Если б она была его сестрёнкой, то всегда бы жила у них дома. Но у неё был свой дом, и брат тоже.

До конца урока ещё оставалось время, а Елена Васильевна уже всё рассказала про букву Б.

— Дети, кто хочет прочитать своё любимое стихотворение? — спросила она.

Все стали смотреть, кто в потолок, кто в окно.

— Разве вы не знаете стихов?

— Я про дядю Стёпу знаю, — робко сказала Катя. — И про Айболита.

И тут сразу все вспомнили свои любимые стихи, подняли руки, и Егор тоже. У него было любимое стихотворение, даже целая поэма — «Мцыри», которую написал Михаил Юрьевич Лермонтов. Отец Егора всегда так говорил, уважительно: «Михаил Юрьевич Лермонтов», а не просто «Лермонтов». Эту поэму Егор слушал с самого раннего возраста, она была для него вроде колыбельной. Когда он содержание ещё не понимал, то засыпал под голос отца. А когда стал понимать, то, наоборот, не мог уснуть, потому что в поэме всё кончалось плохо. Мцыри умирал, а Егорка, отвернувшись к стене, плакал.

— Не забивай ребёнку голову, — говорила мама отцу. — Ему ещё рано.

Но Егор не считал, что ему рано.

Все тянули руки и кричали:

— Я хочу прочитать, я хочу!

Елена Васильевна дождалась, когда стало тихо.

— Иди, Тарантин, прочитай, — сказала она.

Егор вышел к столу, сунул руки в карманы, прищурил глаза.