Иван Кожедуб - Друзья-однополчане

Неприятно заходить на аэродром, когда близко самолеты противника. Но немцы нас не заметили: мы летели на бреющем над лесом и наши самолеты как бы сливались с фоном местности. Внимательно следя за воздухом, ищу аэродром. Вот он среди деревьев. Еще несколько дней назад он входил в систему берлинской противовоздушной обороны: фашисты частично рассредоточивали свои самолеты на грунтовых аэродромах, чтобы ввести нас в заблуждение (бетонированный аэродром издали виден с воздуха). На этом аэродроме недавно сидели истребители-перехватчики с радарными установками — «Мессер-шмитты-110».

…С бреющего с ходу производим посадку. Летное поле в порядке. Нас радостно встречают начальник штаба, технический состав. Быстро закатили самолеты в лес, замаскировали. Сообщаю командиру части кодом: к приему самолетов готов, но зенитки еще не прибыли, «работа» есть.

Все готово. Мы в ожидании. И вот к аэродрому начали парами подходить наши красноносые «Лавочкины». Летчики производили посадку, помогали техникам побыстрее закатывать самолеты в лес, тщательно маскировать ветками, приготовленными заранее.

К вечеру прилетел еще один полк, на «Яках», и расположился на южной окраине аэродрома.

Перед ужином полковник Чупиков собрал летчиков и сказал спокойным тоном, каким говорит командир, уверенный в своих подчиненных:

— На нашем направлении противник располагает большим количеством авиации, и пока соотношение сил не в нашу пользу. Располагает он и хорошей аэродромной сетью с ночным оборудованием. Как правило, аэродромы бетонированы, каждый к тому же прикрыт зенитками. Самолеты могут взлететь в любую погоду, в любой час дня и ночи. Над Берлином и другими важными объектами непрерывно барражируют истребители. Поэтому будем выполнять задачи в сложнейшей обстановке. Зато противника долго искать не придется. Но помните: перед боем надо все взвешивать еще быстрее, действовать еще напористее, помогать друг другу по первому сигналу. А сейчас после ужина сразу на отдых. С утра предстоит напряженная боевая работа.

На следующий день мы прибыли на аэродром до рассвета. Еще было темно, а мы, летчики, уже принимали рапорты от техников о готовности самолетов к вылету.

Начало светать. В готовности № 1 находится дежурное звено. Командир держит в руках ракетницу, смотрит на часы. Когда станет светлее, он даст сигнал на вылет звена. Куманичкин, Титаренко и я стоим рядом с командиром.

— Пора бы вылетать, — говорит он, — но еще темновато.

Невольно поднимаем голову. Всматриваемся в сторону запада.

И вдруг раздается отдаленный гул. Он доносится с северо-запада. Поворачиваю голову и вижу большую группу «фокке-вульфов». Они уже перешли в пикирование.

Я крикнул:

— Нас атакуют «фоккеры»!

Засвистели бомбы. Противник нас упредил: мы не успели вылететь наперехват.

— По щелям! — приказывает командир.

Прислушиваюсь к звуку падающих бомб, к реву самолетов. Несколько бомб пролетело с шипением — значит, совсем рядом, другие со свистом упали дальше.

На душе тревожно. Успели ли товарищи укрыться? Хорошо, что замаскировали самолеты. Но убережет ли их маскировка?

Пулеметно-пушечный обстрел. Значит, все бомбы уже сброшены. Еще заход. Раздается оглушительный грохот: столкнулись два самолета. Они развалились и упали где-то на окраине аэродрома.

Теперь «фоккеры» перенесли огонь на стоянку «Яков». Смотрю на часы: прошло пятнадцать минут. Противник, вероятно, решил блокировать аэродром. Очевидно, сейчас прилетят бомбардировщики.

Вблизи линии фронта таких аэродромов, как наш, три. И конечно, врагу это не нравится. Прошло двадцать долгих минут, а фашисты все не уходят.

Но вот все стихло.

Вылезаю из щели. Тревожно осматриваюсь и вздыхаю с облегчением: вижу командира, товарищей, среди них — Куманичкин, Титаренко.

У командира встревоженное, суровое лицо. Он дает команду проверить весь личный состав.

Оказалось, во время налета была убита официантка из батальона аэродромного обслуживания. Пройдя долгий военный путь, она погибла незадолго до победы. Несколько техников полка получили ранения. Среди летного состава потерь не было. Летчики дежурного звена успели выскочить из машин, два самолета сгорели. Больше пострадал соседний полк «Яков»: там не придали такого значения маскировке и урон ему был нанесен немалый.

С того дня мы еще в сумерках стали поднимать в воздух самолеты на барражирование, чтобы вовремя перехватить и сковать воздушного противника, который делал тщетные попытки штурмовать наш аэродром.