Любовь Воронкова: Командир звёздочки

– Вставай ужинать!

Таня слезла с печки.

– Дедушка, – спросила она, – а какая это птичка сегодня ко мне прилетала? Красненькая с хохолком?

– Я её видел, – ответил дед. – Это свиристель. Видно, совсем голодно в лесу, коли в деревню прилетела.

И, немного погодя, дедушка сказал:

– Это хорошо, товарищ командир, что твои октябрята кормушки поразвесили. Посмотрел я сегодня, как у тебя птицы обедали. Поели они, а потом сидели на ветках и всё щебетали что-то. Наверно, говорили тебе спасибо. Не иначе!

И как это быстро пролетело время! Кажется, что зима совсем недавно наступила, а уже и Новый год на дворе.

Когда Таня была маленькая, она всё хотела увидеть – как это Новый год приходит? Даже на улицу выходила поглядеть, не идёт ли Новый год по дороге. Вот какая она тогда была смешная.

И как же плакала тогда Таня, что ребята-школьники не взяли её в школу на ёлку.

А нынче – вот она, эта ёлка, стоит разукрашенная посреди большого класса. И Таня с Алёнкой вместе со всеми октябрятами ходят вокруг ёлки и поют песню:

Таня пела песенку, а сама глаз не могла отвести от ёлки. Сколько на ней разных игрушек! Тут и рыбки, и слоники, и звёзды, и снегурочки… А какие шары – они словно светятся своим светом – жёлтые, красные, зелёные. А бусы переплетались на зелёных ветках, словно радужные пузырики, и каждая бусинка сияет и сверкает. А какая звезда горит на верхушке! Словно красный огонёк, у которого пять лучиков.

Ребята пели, плясали, читали стихи. Таня тоже выступала. Они с Федей Вальковым разучили басню Крылова «Стрекоза и Муравей». Ариша нарядила Таню Стрекозой, прицепила ей зелёные крылья из прозрачной бумаги. А Феде сделала из картонки чёрный панцирь. Но, когда подошла очередь выступать, Федя пропал.

Ариша рассердилась:

– Вот какой недисциплинированный человек этот Федя Вальков! А ещё октябрёнок!

Но Таня вступилась за Федю:

– Он дис… он диспли… Ну, он хороший, только несмелый. Он просто от страха куда-нибудь спрятался!

Все стали искать Федю. А он и в самом деле спрятался. Забился в угол за шкаф и стоит там с чёрным муравьиным панцирем на спине.

– Смотрите, вот он! – закричал Митя. – Будто и правда муравей какой, стоит притаился!

Марья Васильевна подошла к Феде, взяла его за руку и подвела к ёлке.

– Ты же очень хороший ученик, Федя, – ласково сказала она, – и октябрёнок ты хороший, и голос у тебя звонкий, чего же ты спрятался?

Федя стоял весь красный от смущения и не знал, что ему делать. Но тут выручила Таня. Она стала рядом с Федей и громко начала:

Федя вторил ей чуть слышным голосом, только что губами шевелил. А когда в самом конце ему пришлось отвечать Стрекозе, так он еле прошептал:

– Громче! – закричали ребята, которые стояли сзади. – Не слыхать ничего!

Федя перевёл дух и повторил звонко и отчётливо, так, что всем стало слышно:

Тут все засмеялись и весело захлопали Тане и Феде. Федя улыбнулся, а Таня засмеялась:

– Ну вот, а ты всё боялся!

Как будто сама-то она нисколечко не боялась!

В каникулы каждый день – праздник. Что хочешь, то и делай. Можно и с горы покататься, и в снежки с ребятами поиграть, и радио послушать, и книжку почитать!

Таня думала, что если ей в школу не ходить, так и времени девать будет некуда. Но оказалось, что его и теперь не хватает. Денёк пробежит – не увидишь как.

Кажется, давно ли утро заголубело в окнах и солнце засверкало искорками на сугробах? А вот уж и сумерки бредут, и фонари зажглись на улицах.

Эти каникулы были особенно весёлыми. Наверно, потому они были весёлыми, что все ребята-октябрята очень подружились, играли все вместе и на санках с горы катались вместе.

И наверно, ещё потому было так весело, что старшие ребята, школьники-пионеры, тоже не забывали про маленьких. Они играли в «гори-гори ясно» и в другие игры и всех маленьких в игру принимали.

Но вот и каникулы кончились. Завтра в школу.

Таня с вечера уложила свою школьную сумку и пришила чистый воротничок к своему коричневому платью.