Анна Кальма: Черная Салли

– Эй, хозяин, дайте нам немного кошачьей еды, а то человечья совсем протухла! – насмешливо кричал Джим Маркеру.

Тот грозил хлыстом: – Ты у меня дождешься плетей, проклятый черный болтун! Я велю тебя выпороть…

Паркер давно бы уже выполнил свою угрозу, но Джим был искусным механиком: он один умел чинить хлопкоочистительную машину, когда с ней что-нибудь случалось, без него пришлось бы работать на ручных «джинах», поэтому калечить мулата побоями было невыгодно.

У Джима была гитара. Когда хозяин уезжал в гости или на охоту, Джим приходил к кухонному крыльцу и начинал тихонько наигрывать и напевать:

Джен подхватывала:

К кухонному крыльцу отовсюду стекались усталые после дневной работы негры. Они хором пели грустные негритянские песни:

Понемногу гитара оживлялась, мотив делался веселее, и Джим Бэнбоу пускался в пляс.

– Джен, Джен, брось свою кухню, иди плясать! – кричал он.

И Джен – с суповой ложкой в руке, размахивая кухонным полотенцем, как шарфом, – кружилась по двору.

Негры азартно хлопали в ладоши и хором подпевали плясовую песенку:

Вдруг раздавался испуганный возглас:

– Хозяин едет!

Негры рассыпались, как вспугнутые птицы. Один Джим Бэнбоу продолжал пощипывать струны гитары. Он ничуть не боялся встречи с Кошачьим Паркером.

Хозяин тяжело слезал с лошади, и за ним, как черная тень, спрыгивал Прист.

– Марш спать! – командовал Паркер слугам, и кот Прист сердито фыркал на невольников.

Весной в Виргинии все цветет. Цветут азалия и камедное дерево, в горах распускается рододендрон. Теплый, пряный запах идет от жасмина. На полях уже зеленеют маис, табак и хлопок. Когда наступает вечер, на небе появляются крупные яркие звезды.

Весной Джен и Джим Бэнбоу поженились. Все негры поздравляли молодую пару. Они были счастливы, если только могут быть счастливы негры в неволе.

Вскоре у Джен родилась дочка, которую родители назвали Салли. Это был смешной темно-шоколадный шарик с круглым носом и торчащими во все стороны курчавыми волосами. Джен очень боялась за свою маленькую Салли и тщательно прятала ее от хозяина. Паркер заставил Джен, кроме работы на кухне, еще шить на рабочих. Правда, это было несложное дело, потому что весь костюм невольников состоял из холщовой рубахи и бумажных брюк. На ногах негры носили грубые деревянные сандалии, от которых у детей распухали ноги. Джен и Джим мечтали скопить немного денег, чтобы купить своей Салли, когда та подрастет, кожаные туфельки.

Прошло несколько лет. Салли быстро росла, и становилось трудно скрывать ее от хозяина. Она уже не хотела тихо сидеть за печкой в кухне и всюду совала свой шоколадный носик. И вот однажды Салли попалась-таки на глаза хозяину.

Как-то под вечер Джен рвала на огороде салат к ужину, Салли подставляла корзинку, а Джим Бэнбоу, сидя на крыльце, покуривал трубку. Неожиданно появился Паркер. Салли подбежала к нему.

– Откуда эта новость? – буркнул Паркер. – Всюду эти цветные лезут под ноги!

– Это моя девочка, сэр, – залепетала Джен, – она маленькая, сэр.

– Нечего даром есть мой хлеб! Пускай девчонка тоже работает, – приказал хозяин. – Негры и мулы должны работать наравне, – прибавил он свою любимую поговорку.

Пока он разглядывал Салли, Прист, мурлыкая, терся о ноги девочки. Паркер с удивлением поглядел на кота.

– Прист, поди ко мне, – позвал он. Но Прист продолжал ласкаться к Салли.

– Что за пропасть, кот никогда не любил черномазых! – изумился Паркер. – Прист, тебе нравится эта девчонка? Хочешь ее в служанки?

Прист замурлыкал еще громче. Паркер обратился к Джиму:

– Твоя девчонка будет ходить за Пристом. Каждое утро она должна его причесывать, выбивать его матрац, мыть его тарелку, готовить ему еду…