Юлия Кузнецова - Первая работа. Испания

— А мы с семьёй переехали в Испанию, — поделилась доктор, — и дочка ещё помнит грузинский, а сын — почти нет, но мы всё равно говорим дома на грузинском. А откуда бабушкина подруга?

— Из Батуми!

— А мы из Тбилиси!

И последовал новый виток радостных разговоров про то, как важно помнить о своих корнях, даже если ты переехал в другую страну. Сама не пойму, чего я-то так радовалась, я ведь сама никакого отношения к Грузии не имею. Но, с другой стороны, насчёт корней я абсолютно согласна. Даже сердце сжалось при мысли о моих дорогих «корнях», то есть бабушке, родителях и Кате, оставленных в России. Доктор Микаэла ещё долго рассказывала про своих родственников, да с такой нежностью и любовью, что я готова была бежать звонить маме с папой и признаваться им в самых тёплых чувствах… Как же сильно я соскучилась по ним! Эх, Хорхе, не смогу я жить в Испании одна на берегу моря… Не хватает мне моих родственников.

На прощанье доктор Микаэла обняла меня, и от этого объятия у меня как будто солнце в животе распустилось. Своё маленькое личное солнце. «Бывают же такие люди, — в который раз подумала я, — заряжают теплом и радостью просто так. Это ведь ты мне послал её, милый город! Спасибо тебе…»

Мне казалось, что меня накормили очень вкусной едой, какими-нибудь грузинскими лепёшками с сыром, и напоили прохладным «Тархуном», а потом отправили дальше в мир — нести повсюду радость и хорошее настроение.

Я и понесла. Марине. Больше-то никого в квартире не было.

Вошла к ней в комнату, улыбнулась лучезарно, стараясь подражать доктору Микаэле:

— У тебя бронхит! Но доктор выписала антибиотики. Они тебя вылечат.

Марина закатила глаза. Почему-то меня это не задело.

Весь тот день до самой ночи я только и делала, что лечила Марину. Она ворчала, сопротивлялась, пару раз даже отказывалась принимать жаропонижающее, но я терпеливо настаивала на своём, воображая себя доктором Микаэлой. Она бы точно не стала обижаться на больных. А вот выздоровеет Марина, тогда и поговорю с ней по душам. Вся эта история освободила меня от желания повиноваться Марине, и при этом злость куда-то делась, испарилась. Осталась только мечта прожить спокойно последнюю неделю учёбы.

Так что на следующий день, передав Марину заботам охающей сеньоры и не забыв при этом поблагодарить её за суп, который снова показался мне довольно вкусным, я отправилась в колледж.

Перед уходом спросила у Марины:

— Будешь делать со мной сценку?

— Нет, — поморщилась она.

— Ну и хорошо, — легко согласилась я, — тогда пока!

Мне не терпелось попросить у Исабель нового компаньона.

— Подожди, — остановила меня Марина, — а у тебя есть скайп в телефоне?

— Нет, только в планшете. Я пробовала в телефон закачать, начинает страшно тормозить.

— Пожалуйста, возьми с собой планшет, — попросила Марина, — подключишь меня к уроку, понаблюдаю за вами, хоть какое-то развлечение.

Я, конечно, отметила про себя это самое «пожалуйста», которое стало возникать в речи Марины после того, как спала температура, но всё же ворчливо возразила:

— Знаешь, я не слишком горю желанием таскать с собой…

Я умолкла. В голову пришла мысль: а что, если сегодня поставить планшет на стол, чтобы транслировать происходящее Марине, а завтра, когда все привыкнут к нему, записать на видео хотя бы часть урока Исабель? Это ведь было бы так полезно для моего преподавания: просмотреть урок уже в России, отметить, как именно Исабель удерживает на себе внимание, что говорит, какими жестами подкрепляет мысль…

— Ла-адно, — согласилась я наконец.

Марина кивнула, не расщедрившись на «спасибо». Наверное, чтобы оно появилось в её речи, нужно ещё полечиться настойкой плюща, которую выписала ей Микаэла.

Было раннее утро, на улице пахло кофе, над головой ворковали горлицы. Я медленно шла в колледж, наслаждаясь воспоминанием о том, как живо и быстро я болтала с чудо-доктором Микаэлой из Грузии. ¡De verdad! [62] В самом деле! (исп.) Как настоящая испанка!

Росита приняла меня с распростёртыми объятиями. В прямом смысле слова. Она обнимала и трясла меня на пороге, словно не видела неделю. Может, уже и не ожидала увидеть меня на своих уроках?.. В любом случае, тёплый приём — это приятно.

— Ты талантливая ученица! — объявила вдруг Росита.

— Я?!

— Да, да! Ты смотришь на меня так внимательно, ловишь каждое слово, записываешь всё в тетрадку. Как будто сама собираешься преподавать испанский!