Михаил Логинов - Ключ от города Антоновска

– Вы документы посмотрели? – донеслось из трубки.

– Конечно. Виктория Моршанская и Александр Дроздов.

– Это не просто дети – это делегация города Антоновска. Сейчас девять двадцать семь, Какие молодцы! Пропустить и проводить… Леночка, сделай нам три чая. И учти специфику гостей: в вазочку побольше конфет. Ребята они серьезные, но все же ребята.

– Ребята, вы с кем пришли? – удивленно спросил пожилой усталый дядечка. Его усталость была объяснима: два часа назад прилетел из Новосибирска и сразу – в министерство.

– Мы сами, – ответила Вика, – нам назначили прием.

Дядечка очень удивился и хотел расспросить необычных посетителей. Но тут в приемную вошла секретарша и пригласила Сашку и Вику войти во внушающую уважение дверь, на которой было написано:

– Ребята, а еще чего бы вы хотели? – спросил топ-менеджер. Был он очень молод, но при этом мог быть очень серьезным, а мог и пошутить, и не всем удавалось понять, когда он шутит, а когда – серьезен.

– Михаил Анатольевич, можно мы поднимемся на лифте на пятидесятый этаж и посмотрим сверху на Москву? – попросила Вика.

Топ-менеджер на секунду удивился. Потом улыбнулся и ответил:

– Это выполнимо.

– Михаил Анатольевич, – сказала Вика, пристально глядя на молодого человека, – мы обратились к вам именно потому, что не сомневались: все остальные наши идеи тоже выполнимы.

Михаил Анатольевич взглянул Вике в глаза. От взрослого собеседника он отделался бы ничего не обещающей шуточкой. Но сейчас не смог.

– Мы постараемся, – проговорил он. Для всех, кто его знал, эти слова означали одно: решение принято.

– Ух ты! Университет! Воробьевы горы! – восхищалась Вика. – Лужники! А если пойти на ту сторону, то Кремль увидим. Сашка, ты с такой высоты на Москву смотрел?

– Только из самолета, – честно признался Сашка и в очередной раз зевнул. – Всё, когда нам в следующий раз предложат чай, попрошу кофе. Кстати, пятьдесят минут осталось. Три минуты смотрим на Кремль – и бежим!

Когда за юными посетителями закрылась дверь, шеф повернулся к своему заму:

– Что скажешь, Иваныч?

– Не ожидал. Впечатлило! Думаю, нашу спонсорскую программу на второе полугодие придется скорректировать.

– А первого июня надо будет обязательно посетить Антоновск. В какой он области-то? – спросил шеф.

– Саш, в Москве на вокзалах всегда такая толпа? – устало вздохнула Вика.

– Сейчас еще ничего! – усмехнулся вымотанный Сашка. – Пошли скорей. Может, успеем у окна сесть.

– Мороженого хочу-у-у! – заныла Вика непривычным капризным тоном.

– В электричке купим, – ответил Сашка.

Он схватил Вику за руку и повел через толпу к началу поезда. Сам чувствовал себя таким замученным, будто весь день, на жаре, разгружал те самые немецкие ящики с завода. Да не пустые, а со станками внутри. А еще переживал: был в Москве, а к родителям так и не зашел. Даже не позвонил им – чего зря расстраивать?

Вика, бодрая в Москве, в электричке на середине пути так крепко уснула, что Сашка разбудил ее с превеликим трудом. Сразу же с вокзала ребята поспешили в мэрию Антоновска. По дороге девочка несколько раз останавливалась, смотрелась в зеркальце, вытирала лицо влажными салфетками. Заставила Сашку побыть зеркалом: посмотреть на нее, нет ли пыли, не помято ли платье? После этого сама поработала зеркалом для Сашки. Велела одернуть брюки, застегнуть пиджак и, несмотря на Сашкины протесты, сама причесала его.

– И не бухти. А то сейчас тебя сфотографирую и использую как модель для пугала на нашем огороде.

– Ты осторожней гребенкой. Выдерешь последние волосы – лысое пугало никого не напугает, – проворчал Сашка. Но тихо, ведь Вика-парикмахерша ему нравилась.

В мэрию пришли к началу церемонии. Только опоздали на три минуты. Наталья Александровна в старом, но очень элегантном фиолетовом платье посмотрела на Сашку удивленно и непривычно сердито.

– Где вы были весь день? И чего опоздали? Это же ваша лучшая подруга! – не удержалась от замечания она. И пошла в президиум, так как была в жюри.

Вика и Сашка опустили глаза в пол: виноваты. Но потом подняли головы, стали искать взглядом Аню. Она была в белом платье, очень серьезная и немного испуганная. Тоже посмотрела на друзей с укором: как же вы могли меня бросить в такой день! Тут уж Вика глаз не отвела: сама знаешь, чем мы сегодня занимались.