Михаил Логинов - Ключ от города Антоновска

«А вот другая достопримечательность Антоновска – самая высокая башня в пределах нашей области».

Внезапно камера затряслась, послышался чей-то возмущенный голос: «Опять за свое?! Вот как отведу к родителям за уши!»

– Что за левая тетка? – спросил Лешка.

– Кадр испортила! – возмущенно пояснила Вика. – Увидела, как мы снимаем Белую башню, и давай ругаться: «Совести нет, только и умеете, что город похабить!» Мы ничего ей объяснить не смогли, пришлось убежать, пока и вправду уши не надрала.

– Расплачиваемся за твою балбесовскую репутацию, – сердито заметила Аня.

Коля поморщился, но спорить не стал. С чем тут спорить? Зато спросил:

– А зачем нам эти клипы нужны?

– Для того же, для чего ты снимал клипы балбесов, – объяснил Сашка. – Показать всему миру, что Антоновск – самый крутой город на свете. Только у нас методы немножко другие.

Викин папа спустился в столовую администрации на обед. Очередь к прилавку была небольшая, обсуждали городские новости.

– Юрий Андреевич, – обратилась к нему сотрудница комитета по ЖКХ, – с вашей Викой все в порядке?

– Вроде да, – удивленно и испуганно ответил папа. – А что?

– Недавно с ней моя Юлька общалась. Вика предложила ей войти в команду нового мэра города.

– Так это же игра! – усмехнулся Юрий Андреевич. – В День защиты детей мэром будет ребенок.

– Игра игрой, но как-то очень серьезно, – покачала головой собеседница. – Дети составляют какие-то кадровые списки…

– А в парке ведутся геодезические работы, – вставил коллега из отдела молодежи и спорта. – Тоже якобы по согласованию с будущим мэром.

– Я думала, – продолжила Юлина мама, – планируется обычный Праздник непослушания. Игры в кабинетах, пляски, лимонад, конфеты, мэр катается на скейте по коридорам – одним словом, детские забавы. А тут просто заговор с непредвиденными последствиями.

Юрий Андреевич не знал, что ответить. К счастью, подошла его очередь.

– Саша, да у тебя, оказывается, есть костюм! – удивилась Наталья Александровна, входя в комнату.

Сашке стало немного стыдно. Костюм у него действительно был, но бабушке он об этом не сказал и ходил в школу в обычных серых брюках и рубашке. Сейчас костюм был вынут из чемодана, разложен на письменном столе, а его хозяин пытался понять: как папа умудряется разглаживать складки, чтобы они не возникали вновь.

Еще Сашке стало стыдно, потому что предстояло врать. Он не мог правдиво ответить на вопрос, для чего ему нужен костюм.

Но обманывать не пришлось.

– Собрался на инаугурацию нового мэра? – улыбнулась бабушка. – Правильно. Пусть это мэр-однодневка, но ты должен быть при параде, как на взрослом приеме.

Сашка пробубнил:

– Нуда…

Не рассказывать же, что костюм нужен ему для завтрашней поездки в Москву.

А еще оставалась одна проблема. Нет, две. Как незаметно уйти из дома в шесть утра, чтобы сесть на раннюю электричку, и как для этого проснуться?

«Но ведь Вике уйти из дома будет еще труднее», – подумал Сашка.

– Мой папа говорит, что настоящая усталость – это когда ты отдыхаешь в транспорте, – заметил Сашка. – Или в лифте. Едешь со второго этажа на двадцатый и дремлешь секунд пять.

Слова про папину усталость были сказаны не случайно. Сашка, едва электричка тронулась, зевнул.

– И я устала, – кивнула Вика, одетая в красивое платье, будто на выпускной бал. – Глаза закрою, а в них новые непрочитанные письма. Вздремнула перед компом, сама себе говорю: «На пять минут». Проснусь – прочту три новых письма. Проснулась через полчаса, обновляю страницу, а их уже восемь!

– Давай отдохнем в поезде от Интернета. Проверим почту в Москве, – предложил Сашка.

– Давай. Только мы в Москве не успеем, – сонно пробормотала Вика. – Четыре визита за шесть часов, потом на вокзал – и домой. Кстати, – через минуту добавила она, – в три часа дня нас ждут на двадцать восьмом этаже. Так высоко я еще не забиралась.

– Встреча в полдень будет уровнем повыше! – усмехнулся Сашка. – Ровно в десять нас ждет департамент. А в двенадцать – министерство!

– Нет, лифт в высотке интереснее, – ответила Вика, незаметно подавив зевоту. Устроилась у окна, постаравшись не помять платье, и задремала.

– Центральная проходная, начальник охраны. Пришли дети, говорят, что вы им назначили на девять тридцать, – неуверенно доложил охранник.