Ольга Колпакова - Луч широкой стороной

Мы купили по мороженке и махнули кататься на лошадях. На честно заработанные деньги. Вообще-то есть смысл иметь такого младшего брата, как Леха.

– Дим, а правда, суслики красивые? Почти как твои лошади, да? – спросил Леха. – Может, я посижу, на суслика посмотрю…

Увы, ни башкир, ни казаков со своими конями, к Лешкиной радости, на поляне не было.

– Они в погоню кинулись, – объяснил нам сосед по туристскому стойбищу. – Мужик какой-то у них лошадь угнал. Вроде на цыгана похож.

Что за день такой!..

– Ладно, – сказал я брату, – пошли тогда купаться. Программу-минимум-то я должен выполнить.

Но, увы, и с этим не срослось. Вместо девчонок там были тетки в венках, изображавшие из себя русалок, и наша Динка, изображавшая рядом с Артуром всех рекламных девиц сразу.

Караганка неширокая, но чистая и глубокая река. Артур сказал, что она течет по тектоническому разлому, поэтому местами глубже двадцати метров.

Артуру пришлось меня пихнуть, чтобы я вышла из ступора. Здесь росли кувшинки. Настоящие. Я первый раз видела кувшинки. Они были совсем как в моей утренней дреме.

Дальше писать совершенно невозможно, потому что под такой шум о кувшинках не пишут! Папа около часа скакал на вороной длинногривой лошади. Его уже с дельтаплана разыскивать начали. Говорит, лошадь сама выбрала направление, три раза обежала вокруг какой-то горы и только потом решила вернуться. Что они на него все накинулись? Он не виноват, пусть у лошади спрашивают, зачем ей вздумалось бежать так далеко.

Башкир кричал и требовал заплатить за скачки, потому что лошадь устала и следующего туриста возить не захочет.

– Эта лошадь возит вокруг горы Разума и помогает найти правильное решение! – сурово сказал папа, но денег не дал. Видать, это было как раз то самое правильное решение.

Зато весть про гору Разума быстро разнеслась по лагерю. И пришлось ввести запись желающих найти ответы на сложные вопросы на весь следующий день. Хозяин лошади папу простил и даже разрешил Димке ее покормить.

Но это еще не беда. Беда пришла в виде миски. Какой-то индус или буддист продал папе поющую чашу, которая гармонизирует внутренний мир. Папа теперь сидит у палатки и пялится на нее, не понимая, как буддисту удалось впарить ему эту миску с пестиком и почему его разум в этот момент молчал. Но уж если деньги заплачены, не пропадать же добру.

Папа взял похожую на толкушку деревяшечку и стал водить по краю чаши. Ну вот, у кризиса появился звук! Лехин суслик в панике юркнул в нору. Соседи, что дымили на нас своим костром, быстро залили огонь и куда-то усвистали. Лешка сказал, что если чистота звука опустится до очень низкой, то человек может запаниковать и броситься с корабля в море или уйти в тундру в сторону полярного сияния. Хотя этот самый инфразвук ухом не слышен. Я стала оглядываться в поисках полярного сияния.

Если заткнуть уши и коротко: сходили в музей «Природа и человек». Рядом с музеем руки из земли торчат. Железные. Похоже, будто люди, которые когда-то здесь жили, просят нас не забывать о них. Мне хотелось подойти и выдернуть. Почему-то не хочется, чтобы потусторонний мир так навязчиво тянул ко мне руки. Лучше уж как-нибудь намеками: травой пусть прорастает, ветерком или мерцанием звезды. И вот это навязчивое стремление аркаимских паломников окунуться в параллельный мир, может, с их, потусторонней стороны, так же выглядит – море протянутых рук…

Мама сделала в столовой заказ, и мы сегодня будем ужинать как арии (белые люди). Еще археологи подарили ей набор красных длинных футболок. Говорят, примерно такие носили древние аркаимцы.

Я долго не мог уснуть – думал про прошлое и будущее. Про то, что я – это мост. Я весь сделан из прошлого. Каждая моя клетка была клеткой кого-то другого. А что же тогда я сам? Есть во мне что-нибудь мое? Я – как все. Что я несу из прошлого в будущее? Набор атомов? Я – мешок для атомов. Почему-то обидно. И вряд ли это так. Потому что…

Я не понял до сих пор, снилось мне все это или я сам придумал. Утром я знал ответ! Я не стану богатым, как Ротшильд или Березовский. Потому что… Куча денег – это просто не настоящая моя мечта. Моя мечта – иметь лошадь. Я бы Лешку научил не бояться лошадей. И других людей тоже. Люди, когда они рядом с лошадью, перестают быковать, становятся как-то проще и лучше. Мне кажется, это лошади людей приручили, а не наоборот. Здо́рово было бы проехать на лошади по тем дорогам, где индоевропейцы шли. Но дело не в лошади, а в мечте.