Виктор Сидоров - Рука дьявола

Словно солнцем, горячим и ярким, осветились лица девчонок. Куда делись обиды! Куда подевались слезы и хмурь! Катька щучкой соскользнула с Ленькиных рук и бросилась в горницу — собираться. А Нюра растерянно и радостно повторяла, прижав кулачки к груди:

— С браткой жить будем!.. Все вместе!.. Ой! Неужто правда?

Петруха притащив последнюю табуретку, вдруг притих: услышал, что Ленька хочет забрать и увезти с собой Катьку и Нюру. Присмирели и двое других — Коська и Дуняшка, стояли непривычно молчаливые и только водили глазами то за Ленькой, то за девчонками.

— Вы чего это пригорюнились? — спросил Ленька, оглядывая ребятишек.— Я вон им чего привез — табуретки. А они губы опустили.

— Что сказал? — сглотнул слюну Петруха.

— Табуретки, говорю, привез вам в подарок.

— Ну да?!

— Точно. Каждому по одной. Выбирайте, какая кому по душе.

Петруха, будто его кольнули шилом, сорвался с места, бросился к табуреткам, закричал, жадно разглядывая и ощупывая их:

— Энто моя! Нет, энта! Али та вон!..

Он бы еще долго, наверное, метался от одной табуретки к другой, не в силах выбрать лучшую, да Коська с Дуняшкой не дали: подбежали, упали грудью на свои табуретки, охватили их руками, завопили что было мочи:

— Чур, моя! Чур, моя! Не тронь!..

И снова в избе поднялся такой гвалт — уши затыкай. Когда ребятня малость угомонилась, Ленька спросил:

— Где маманя-то?

— Она к Маркеловне за солью побежала,— выкрикнул Коська, все еще прижимая грудью табуретку. Петруха добавил:

— А тятька на станции. Который день уже. Чегой-то перевозить там нанялся. Одежу нам зарабатывает. Вишь — зима, а нам на улку не в чем.

Едва Петруха умолк, дверь отворилась, и в избу торопливо вошла тетя Феня.

— Иду это, гляжу, а у наших ворот сани. Кто, думаю, такой к нам? А это вот кто! Гость наш дорогой.

Сказала и осеклась: увидела на столе отсвечивающий яркой голубизной шкафчик.

— Ой, откуда это?! — подбежала, оглядела его со всех сторон, погладила, дверцы раздвинула.— Боже мой, красивый-то какой! Как игрушечка! — Обернулась к Леньке, сияющая, порозовевшая: — Неужто ты привез, Ленюшка? Чей такой?

Ленька неожиданно разволновался. Да так, что руки задрожали: никак не думал, что до самого сердца тронет его эта открытая радость тети Фени. Не думал он об этом ни когда делал шкафчик, ни когда вез сюда. Казалось: занесет, отдаст спокойно — и все. А тут вон как получилось!

— Вам это...— сказал он глухо, сдерживая волнение.— Сам сделал... За заботу вашу... за девчонок...— И поклонился. Тетя Феня подбежала к Леньке, обняла, поцеловала.

— Спасибо, милый... Вот так подарок. Неужто сам? Или заработал? Купил?

Ленька засмеялся.

— Куда мне купить?! Сам.

Тут и ребятня бросилась к ним, каждый со своей радостью. Они прыгали, цеплялись за тетю Феню, стараясь перекричать друг друга и, кажись, самих себя.

— А нам вот что Леня подарил!

— Табуретки! Вота какие!

— Всем! Гляди-ка! Маманя!

— Теть Феня, а нас братка забирает. К себе!

— Насовсем! Я уж собралась!

Улыбки у тети Фени как-то враз потускнела, она растерянно взглянула на Леньку:

— Правда, Ленюшка?..

Ленька кивнул:

— Приехал за ними... Авось теперь прокормимся… Оклемались. Спасибо, век вас не забудем...

У тети Фени мелко задрожали губы, по щекам поползли две слезинки. Они поспешно отвернулась, приложив к глазам кончик косынки.

— А может, пусть еще поживут у нас?.. Зиму хоть… Не в обузу они нам. Да и жалко... Привыкли...

— Тяжело вам, теть Феня, с пятерыми-то,— произнес тихо Ленька.— Вижу, не маленький... Да и мне худо без девчонок... Изболелся я о них...

И вдруг, посветлев, тронул тетю Феню за руку.

— Ить не на край света собираемся! В гости будем ездить: вы — к нам, мы — к вам.

Тетя Феня тоже улыбнулась, хотя глаза ее плакали.

— Ну, что ж, ладно. Спасибо тебе... Чего же ты в ватнике? Раздевайся. Чайку попьем.

Все сели за стол. Только Нюра и Катька отказались: облепили Леньку с двух сторон и не отходили от него ни на шаг. А он, приобняв их, рассказывал тете Фене про село, про дядьку Акима и Захара Лыкова, про свое житье-бытье.

Тетя Феня узнала, что Ленька стал комсомольцем, что вместе с ребятами из ячейки делал столы и скамьи для школы и для нардома, что к ним приезжал из уезда агитотряд и показывал представление. Это представление настолько всем понравилось, что Митька Шумилов уже сколотил свой такой же агитотряд и он скоро, в первое же воскресенье, выступит перед сельчанами.

— Я тоже вписался в агитотряд. Стихи рассказываю. Хорошие стихи, ажио слезу вышибают... Ежели наш агитотряд понравится, по другим селам поедем. К вам — обязательно. Сам с Митькой Шумиловым потолкую.