Юз Алешковский: Кыш и Двапортфеля: Повести

— Научно-фантастический ты человек! — с удивлением сказал Сева.

— Вы лучше скажите: поймали «Старика» или нет? — спросил я.

Ребята угрюмо молчали. Потом Сева сказал:

— Пока мы здесь загораем, он, может, пакостит где-нибудь рядом… Патруль называется!

— А мы с Кышем обезвредили того, который перья выдрал из Павлика, — сказал я и, ничего больше не добавив, пошёл купаться.

Сева, Симка и Вера догнали нас с Кышем, окружили и не дали залезть в воду, пока я всё подробно не рассказал.

— Всё-таки это не ты пронюхал про перья, а Кыш, и не примазывайся к его боевой славе, — сказал Симка.

— Если бы не моё воспитание, он ничего бы не нашёл, — возразил я. — Насчёт боевой славы помалкивайте. Я хоть и младше и нырять не умею, а тоже следопыт. Я нашёл пещеру, в которой во время войны скрывался партизан. Он тогда ещё мальчишкой был!

— Ты нашёл пещеру?

— Ха-ха-ха!

— Мы тут в горах каждый камушек знаем!

— Плохо знаете! Двойка вам по следопытству! — сказал я и полез в воду.

Мне уже удавалось зайти в море по горлышко и плыть обратно к берегу самому.

Сева, Симка и Вера снова окружили меня и на этот раз не выпустили из воды, пока я не рассказал всё, что знал о Василии Васильевиче. Правда, я утаил, что он живёт в «Кипарисе» и что я лично с ним знаком.

— Везучий ты человек! — сказал Сева.

— Просто он мало болтает и много работает, — объяснила Вера, а Симка промолчал.

— А кто тебе рассказал про все его подвиги? — спросил Сева.

— Наша хозяйка Анфиса Николаевна, — сказал я, подумав. — Она его спасала от голода и холода.

— А где он теперь сам находится? — спросила Вера.

— Тайна, — сказал я. — И не спрашивайте.

— А если мы тебя щекотать начнём?

— Я и так расскажу. Но не сегодня… — сказал я, и они больше ко мне не приставали.

Этот день прошёл без всяких происшествий. Мама была довольна. Подстриженный под льва Кыш больше не страдал от жары.

Когда я проснулся и вспомнил, что обещал папе сделать вместе с ним утреннюю пробежку, мама ещё спала. Я посмотрел на часы и в трусиках побежал в «Кипарис».

Там все ещё спали. Я кинул камешек в раскрытое окно папиной палаты. Из окна тут же выглянул заспанный Милованов.

— Доброе утро! — сказал я. — Разбудите, пожалуйста, папу.

Милованов, ничего не ответив, скрылся в окне, и я почему-то подумал: «Ну на кого он всё-таки похож? Кто у нас есть из родственников или знакомых лысый и голубоглазый?»

Папа, выглянув в окно, свирепо погрозил мне пальцем. Это означало, чтобы я больше никогда не смел кидать камешки в палату.

Кыш перепрыгнул через заборчик на газон и любовался павлином Павликом, раскрывшим свой чудесный хвост.

Из корпуса вдруг вышел Торий с чемоданом в руке и с плащом на плече. Даже не взглянув на павлина, он направился по главной аллее к воротам. Кыш, заметив его, залаял и хотел броситься вдогонку, но я топнул ногой и приказал:

— Фу!

Мне с трудом удалось его успокоить. Наконец пришёл папа.

— Почему ты в пижаме? — спросил я.

— По рассеянности, но возвращаться не надо. Пути не будет. Бежим! И не вздумай на бегу задавать вопросы и беседовать. Болтовня нарушает ритм дыхания.

Мы бежали по тропинке вдоль верхней дороги. На ней почти совсем не было машин. Кыш кружил вокруг нас, как будто хвалился, что он такой быстрый, а мы тихоходы. Папа в своей чёрно-белой полосатой пижаме бежал легко, а я с непривычки запыхался и отстал метров на двадцать. К тому же я бежал, смотря то на голубое бескрайнее море, то на верхушку Ай-Петри в лиловой дымке. Потом я отстал ещё больше, мимо меня, как торпеды, пролетали легковые автомобили и автобусы.

Выбежав из-за поворота, я увидел, как Кыш с лаем набрасывается на двух остриженных наголо парней. Я ещё издали узнал «Старика» и Жеку. Сердце у меня и так здорово колотилось от бега, а от волнения прямо забарабанило в груди: «Бум-бум-бум».

Папа пытался отогнать Кыша, но Кыш, оскалив зубы, выходил из себя и уже начинал от ярости лаять хрипло и глухо. Он припёр «Старика» и Жеку к скале, и они зло выкрикивали:

— Уберите пса!

— Уберите, говорят! Пошёл!

— Кыш, ко мне! Ко мне! Или я тебя выдеру! — приказывал и грозил папа, но не тут-то было!

В Кыше наконец проснулся настоящий пёс, который всю жизнь помнит запах врагов, ушедших от преследования.

«Что же делать?.. Что же делать?.. Как их задержать?» — думал я.

Сзади меня засигналила машина, потому что я, не заметив как, выбежал на шоссе. Я, повернувшись лицом к спортивной машине с открытым верхом, поднял руку. Машина остановилась. За рулём сидела девушка в тельняшке. Она открыла дверцу и сказала: