Мария Халаши - И вдруг раздался звонок

— Я, знаете ли, вдова…

А в это время Шарика судорожно уцепилась за край стола и испуганно оглянулась вокруг. Ближе всего к ней, вероятно, стоял Густи. Шарика оттолкнулась от стола и сделала к нему два шага. Когда тетушка Марго вскрикнула, Шарика с протянутыми руками уже упала у ног Густи.

Густи, опустив смычок, подхватил Шарику; дети носились по комнате, вскакивая на стулья, женщина в синем шелковом платке едва успевала сгонять их оттуда. Разбилась тарелка, и Панни, плача, твердила:

— Я же ничего не знала, мне же никто не сказал…

Шарика прижала свою щеку цвета слоновой кости к разгоряченному, потному лицу Густи и пролепетала насмерть перепуганному парню:

— Я шла сама, дядя Густи. Ты видел?

Лучше всего Шарика себя чувствовала, когда ходила с тетей Жужи. Если девочку вели папа и мама, ноги ее вечно заплетались, цеплялись одна за другую и она не знала, как их переставлять. После свадьбы Густи Бубы одна она не ходила, но вместе с мамой и папой обошла всю квартиру, заглянула в кухню, один раз с великим трудом добралась до маленькой комнатки Габи, но там в дверях был порог, о него Шарика споткнулась. С тех пор они туда не забредали.

А ведь она должна была уже ходить…

Как-то еще раньше они отправились с мамой в зоопарк, мама встала в кассу за билетами. Габи отошла к плакату, чтобы исчеркать его, а Шарика осталась одна в своей коляске. Мимо шла девочка с мамой. Девочка была, вероятно, сверстницей Шарики. Увидев Шарику, она спросила:

— Мам, а почему эта девочка сидит в детской коляске?

— Потому что она не может ходить, — ответила ее мама.

Шарика улыбнулась девочке, думая, что та теперь подойдет к ней и они поговорят. Вместо этого девочка дернула свою маму за руку и сердито сказала:

— Идем! Такая большая и еще не научилась ходить! — И высунула Шарике язык.

И потом что бы ей ни показывала мама в зоопарке — и львов, и жирафов, — это не производило на Шарику никакого впечатления…

В одном с ними подъезде, этажом ниже, жила Илдико Текнец. Вместе с этой девочкой они ходили в детский сад. Однажды мама привела Илдико к ней поиграть. Девочка остановилась в дверях и, как Шарика ее ни звала, как мама ни уговаривала зайти в комнату, с места не сдвинулась. А через минуту-две пролепетала:

— Я пойду домой…

— Не уходи, поиграем, будем бросать кости! — просила ее Шарика.

Илдико молча стояла у двери и не двигалась. И потом снова очень тихо повторила:

— Я пойду домой…

Шарика предложила ей свою куклу с настоящими волосами, но Илдико и кукла не интересовала. Она стояла, будто приклеившись к двери, а потом опять сказала:

— Я пойду домой…

И в самом деле ушла, так даже и не подойдя к Шарике.

Все-таки нехорошо поступила Илдико, даже если она и окончила уже первый класс, а Шарика еще не училась в школе, потому что лежала в больнице.

Тетушка Марго тоже не раз зазывала Илдико к ним, но та не приходила.

Если тетушка Марго оставляла двери открытыми, Шарика слышала каждое слово, произнесенное на лестнице.

— Иди сюда, — кричала тетушка Марго Илдико, — поиграй с Шарикой!

— Не пойду! — отвечала девочка.

— Иди, Илдико! — продолжала звать ее тетушка Марго. — Я дам тебе черешни.

— Не хочу!

— Зайди, хотя бы поздоровайся…

На это вообще не последовало никакого ответа. Илдико, вероятно, сбежала с лестницы, вышла из подъезда на улицу, откуда до Шарики иногда доносился ребячий гомон.

Потом благодаря Густи Бубе Шарика уже не вспоминала Илдико. Тетушка Марго, когда прибирала теперь в комнате, всегда рассказывала ей о Густи. О том, какие он делает успехи: мало того, что стал первой скрипкой в "Мушкотае", — а это само по себе замечательно, разве можно было ожидать такое от пожирателя хлеба со смальцем! — теперь Густи еще на радио пригласили. Да, да, Густи будет выступать на радио, будет играть на скрипке. Даже в программе радио на неделю напечатано: "Народный оркестр под управлением Густи Бубы…"

Тетушка Марго маленькой метелкой разравнивала бахрому Перса, рассказывая о Панни, жене Густи. Панни очень решительная женщина. Не далее как вчера из окна их квартиры вылетела тарелка. Нет такой тарелки, которая, совершив подобный перелет, осталась бы цела! Вот и эта тарелка, вылетевшая из окна молодоженов, разбилась вдребезги на тысячу кусков. Услыхав звон, тетушка Марго выбежала из своей квартиры и увидела Панни. Та стояла в дверях кухни, подперев бока руками, и бранила за что-то Густи.