Марк Ефетов - Тельняшка — моряцкая рубашка. Повести

Об отце я потом расскажу. Он всю жизнь провёл на море и у моря. Ему, можно сказать, что вода, что суша — всё равно. Он в гавани купался прямо с причала. Пятнадцать метров глубина. Дна не видно. Пароходы океанские причаливают. Даже в ясный день, когда полный штиль и даже лёгкой ряби на воде нет и каждая рыбёшка на глазах, а море всё равно бездонным кажется. И вот отец меня с такого причала скинул прямо в воду. Не верите? И мама не верила, когда мы с отцом домой пришли и я ещё в дверях закричал:

— Мама, я плаваю!

Да, нахлебался я тогда солёной воды. Будь здоров! Вода попала мне и в рот, и в нос и в самый желудок просочилась. Она ничуть не вкуснее горькой английской соли, если её кто-нибудь пил и знает, что это за прелесть.

А с плаванием произошло вот как. Я стоял в трусах рядом с отцом и ничего не подозревал. Вдруг он меня в воду столкнул и сам за мной прыгнул.

Я бью по воде руками и ногами, кашляю, вытягиваю шею, чтобы не захлебнуться. Но главное — кричать-то я не могу: раскрою рот — вода туда натечёт. А отец вокруг меня плавает, руками загребает и говорит:

— Смотри. Вот так… Теперь так… Давай, давай — не робей! Вот теперь у тебя уже получается. Держишься хорошо. Молодец! Быть тебе пловцом, молодец.

И смеётся.

А я знаете какой: если меня хвалят, я лучше делаю. Я тогда тоже смеялся — от радости, что выучился наконец плавать. И с тех пор я начал воспитывать в себе волю и характер. Мне очень хотелось стать таким, каким был отец. Он всегда говорил мне, что решить что-нибудь — самое простое. Например, решить, что буду по утрам вставать сам, а не ждать, пока с меня сдёрнут одеяло. А вот сделать, как решил, не отступив ни на шаг, оказывается, самое трудное.

Помню разговор отца с матерью, когда заболела сестрёнка. Муська кашляла тогда ужас как.

Мама сказала отцу:

— Ты в комнате не кури.

— Не буду, — сказал отец, а потом забыл и закурил.

Муська сразу же закашлялась. Мама только посмотрела на отца. А он загасил свою папиросу, ещё только начатую, и сказал:

— Брошу курить. Совсем брошу.

— Не сможешь, — сказала мама.

— Брошу! — Отец взял со стола пачку папирос и засунул в карман.

Мама сказала:

— Зачем прячешь в карман? Раз перестал курить, выбрось папиросы совсем.

— Нет, не выброшу. В порту знают же, что я курю, попросят угостить папиросой, что я скажу? Вчера-то курил. Тут в пачке шестнадцать штук. За эти дни, пока раздам папиросы, все узнают, что я не курю. А то может некрасиво получиться.

Да, он целую неделю носил в кармане пачку папирос, пока не раздал все до самой последней. А сам ни разу не закурил. Хотя до этого курил много лет. Столько лет, что даже страшно подумать. Меня ещё на свете не было, а он уже курил.

Я спрашивал отца:

— А тебе трудно было не курить и знать, что папиросы тут, в кармане?

— Трудно.

— Ну, тогда выбросил бы их. Всё-таки легче стало бы.

— А я не думал, что мне будет легко, когда бросал курить. Если ты на что-нибудь решился и будешь надеяться, что будет легко, ничего не осилишь. Надо сразу знать, что будет трудно. Понял?

Нет, я тогда не совсем понял. Потом, когда старше стал, до меня, как говорится, дошло.

Жаль, что вы не знали моего отца и теперь уже не узнаете. Я вот написал сейчас, как отец меня плавать научил, вспомнил его, и сердце будто защемило. Он меня и болеть отучил, когда не надо, то есть когда это не настоящая болезнь, а так только. Расскажу всё, как было. Когда Муська в тот раз, о котором я уже говорил, заболела — кашляла, мама сказала, что это потому, что у нас нет топлива, в комнате холодно и все простужаются. Прошёл день, и я чувствую, что тоже простудился, потому что топлива нет. Муська кашляет, и мне кашлять хочется. Я только разок сделаю так: «кхе-кхе», и смотришь, правда раскашлялся. Это только начать трудно. А потом кашлять совсем просто.

Отец пришёл из порта, спрашивает меня:

— Ты чего раскашлялся?

А я говорю:

— Топлива нет — вот и простужаемся. А завтра у нас письменная по русскому. Диктант, одним словом.

Отец спрашивает:

— Трусишь?

— Что ты, — говорю, — я не боюсь. Ни капельки.

В это время Муся закашлялась, ну и я тоже за ней. Отец подождал, пока тихо стало, и говорит:

— Есть такая болезнь — бронхиальная астма. У разных больных она бывает от разных возбудителей: у одного — от морского воздуха, у другого — от запаха цветов, а у третьего — от кошки.

— Как так — от кошки? — спрашиваю.

— Очень просто: придёт такой астматик в квартиру, где есть кошка, и сразу начинает кашлять и задыхаться — астма.