Герман Матвеев - Новый сорт

Несомненно, ход под стеной сделан раньше подвала.

Все вышли из кладовки, закрыв за собой дверь на защелку, а вернувшись в подвал, захлопнули крепко и чугунную дверь.

— Знаете что, товарищи, — сказал Ермаков. — Не в ваших интересах болтать об этом ходе, если вы здесь собираетесь яблоки сохранять… Давайте условимся не болтать. Согласны?

Сверху спускались люди с фонарями. Слух о люке и каком-то странном подземелье быстро разошелся среди работающих в саду. Около сарая мальчиков встретила большая толпа любопытных. Их забросали вопросами.

— Да ничего особенного, — сказал Трубач. — Обыкновенный подвал. Овощехранилище.

— А почему вы так долго?

— Бочки там какие-то нашли, ну, и задержались, — нашелся он.

— Пустые бочки?

— С квасом.

Степан Васильевич не успел еще заснуть, как почувствовал, что по шее бежит насекомое. Сегодня ночью это было уже в третий раз. Первое насекомое он смахнул с носа, второе он поймал на руке. Степан Васильевич хлопнул себя по шее.

— Анна! Ты спишь? — полушопотом спросил он.

— Ну, что у тебя? — отозвалась жена.

— Зажги-ка свет. Ползет какая-то тварь. Спать не дает.

— Спички у тебя в кармане.

— Рука занята. Поймал кого-то на шее.

Это встревожило женщину. Она встала, нашла коробок спичек и чиркнула. Степан Васильевич подошел к столу и смахнул насекомое.

— Свети!

По скатерти полз с поломанным крылом жучок — божья коровка.

— Жук. Смотри, вон еще. Откуда они налезли? — Показал на свою подушку: — А вот еще…

Он зажег лампу. Красных жучков, с крапинками на спине, оказалось много.

— Смотри, смотри. Нашествие! — говорил он жене, поднося зажженную лампу к насекомым, ползающим по кровати, по стульям и стенам.

— Это Ванюшкины. Вчера он в поле ходил и говорил, что много этих жучков наловил.

— Новое дело! То дымом донимают, то жуками… Иван! — громко крикнул он. — Иван! Поди сюда.

В соседней комнате послышался шорох, и сонный мальчик появился на пороге.

— Ты меня звал, папа?

— Это что? — указал отец на ползущего жука.

Ваня подошел к столу и, увидев жучка, всполошился.

— Ой! Расползлись.

Он подбежал к окну, на котором стояла коробка. Стекло, закрывавшее её сверху, лежало рядом и на нём были окурок и пепел.

— Кто это стекло открыл? Это твоя папироса… Конечно, ты курил и пепел сюда стряхнул.

— Выходит, я же виноват.

— Зачем ты их открыл?

— Зачем… зачем! А зачем ты их домой принес?

— Для сада… Потому что тля на листьях появилась, — говорил Ваня, собирая разбежавшихся помощником.

— Надо было к себе в комнату прятать. Распустил теперь по всему дому. Кусаться будут.

— Они не кусаются. Не надо их давить! — остановил он отца. — Это самые полезные насекомые. Они тлей уничтожают.

— Да ведь они всё равно разлетятся.

— Нет. Они будут жить в нашем саду.

— Ох, сынок, сынок! Не делом ты занимаешься, — с досадой сказал отец. — Тебе бы сейчас в депо на практику итти, а ты с жучками балуешься.

Он снял с кровати простыню, взял подушку, одеяло и направился к выходу.

— Ты куда, Степа? — спросила жена.

— Пойду на сеновал спать.

Ваня долго еще собирал беглецов. На помощь ему пришел дед, но слабое зрение мешало. Он часто принимал за жука то шляпку гвоздя, то какое-нибудь пятно.

— Ванюшка правильно поступает. За урожай борется, — ворчал он. — А ему всё не так! Сам же осенью яблока захочет.

Наконец жуки были переловлены, посажены до утра в коробку, и в доме снова водворилась тишина.

Степан Васильевич крепко спал на сеновале, когда почувствовал, что кто-то сильно трясет его за рукав. Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним сына. Через щели тянулись узкие полосы солнечного света.

— Папа, вставай скорей!

— Что такое случилось?

— Сейчас Молотов будет говорить. Несколько раз предупреждали. Скорей вставай!

Степан Васильевич вскочил.

— Молотов? Это неспроста.

— Вот я тебе одежду принес. Одевайся.

Ждали. Метроном напряженно отщелкивал секунды.

Много было передумано, пока, затаив дыхание, слушали речь Молотова.

«Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами», — уверенно закончил Вячеслав Михайлович.

Степан Васильевич молча схватил кепку, вышел из дома и крупно зашагал в сторону станции.

Дед подошел к застывшей на стуле Анне и положил руку на плечо.

— Рано или поздно так и случилось бы, — строго сказал он: — нам с фашистами на земле не жить. А победа будет за нами — это точно. Идем-ка, Ваня, на народ.