Макс Бременер - Тебе посвящается

— Абсолютно верно! — сказал Миша. — Молодцы!

— Миша, — сказала девушка, — ты знаешь что… Чтоб тебе не огорчаться потом, отдай, пожалуй, ребятам чайник наш электрический.

— Он сломался? — обрадовался Миша.

— Он не сломался, — ответила Маша. — Но ведь к нам газ провели…

Кончилось тем, что ребятам вручили старые Машины коньки-снегурочки, о которых Гена потом сказал, что на них, может быть, еще можно кататься, и пионеры попрощались.

— До свидания! — сказал хозяин. — Желаю успехов! А в делах промышленных и целинных разбираетесь на славу!

— Нам вожатый наш, Валерий, рассказывал, — скромно пояснил Хмелик.

— А фамилия вашего Валерия?

— Саблин.

— Привет переедайте Валерию Саблину!

— От кого? — спросил Гена.

— Скажите — от Жильникова, он меня знает…

Если б ребята, вернувшись на школьный двор, так Валерию и сказали, он, несомненно, сразу понял бы, кто ему шлет поклон: Жильников был первый секретарь райкома комсомола — тот самый, что вручил Валерию в прошлом году комсомольский билет, пожал торжественно и крепко его руку. Но по дороге ребята забыли фамилию хозяина последней квартиры, сообща потом припоминали ее, и в результате Валерий получил привет, «кажется, от Жилкина». Таковой был Валерию неизвестен. Он собирался сказать ребятам, что они, должно быть, ошиблись, но тут Наталья Николаевна попросила тишины.

— Отряд пятого «Б» класса вышел на первое место в дружине по количеству собранного металлолома! Второе место…

Пионеры 5-го «Б» ходили, выпятив грудь и задрав носы. Они в душе ликовали, а напоказ комиковали немного — чтобы кто-нибудь не сказал, что они всерьез задаются.

Валерий же был откровенно рад. С улыбкой, самую малость покровительственной, он поглядывал на своих пионеров. Потом переводил взгляд на Наталью Николаевну, как бы говоря ей: полюбуйтесь-ка на них!

На ребят сейчас в самом деле было любо-дорого смотреть.

Валерий с Игорем условились, что после уроков отправятся закупать продукты для встречи Нового года. Во время хождений по магазинам Валерий собирался, кстати, и посоветоваться с Игорем. (Кстати — не потому, что совет был нужен по второстепенному поводу, а потому, что он робел спросить совета, так сказать, специально, не «между прочим».) А касалось это Лены.

После ее внезапной обиды тогда вечером события в следующие дни развивались прямо-таки диковинным образом.

На другое же утро Валерий спросил у нее, что произошло.

— Ничего, — ответила Лена с таким безразличием, что у него пересохли губы.

— Но я же вижу, ты дуешься, — сказал он, улыбаясь с некоторым усилием.

— Нет.

— Ну не дуешься. Во всяком случае, тебя что-то задело.

— И дальше?

— Я не представляю — что.

— Вот как?

— Честное слово!

Лена помедлила.

— Тем более, — сказала она прежним тоном.

— Что — тем более?

— Слушай, отцепись ты от меня, сделай милость!

Это она произнесла капризно и довольно громко, так что обернулись три одноклассницы, гулявшие в обнимку по коридору немного впереди. Валерий, побагровев, шагнул к стенгазете и здесь постоял, упрямо перечитывая какую-то заметку и остывая.

После этого он больше с Леной не заговаривал. На переменах она не расставалась теперь с Терехиной, своей бывшей соседкой по парте; с нею же уходила из школы. На уроках она иногда обращалась к Валерию, и он замирал. Но оказывалось, что ей нужна промокашка, или ластик, или учебник. Возвращая ему что-нибудь, она не забывала сказать «спасибо». И то, что она держалась так чопорно, по-чужому, а сам он невольно подражал ей, было для Валерия тяжелее, чем если б они совсем не смотрели друг на друга, даже не здоровались бы.

Размолвка продолжалась, Новый год приближался, всё очевиднее становилось, что они с Леной встретят его врозь…

Но не это собирался открыть Игорю Валерий, не свои переживания — о них он не смог бы проронить ни слова, — а только историю размолвки. Может быть, Игорю со стороны будет яснее, что отстранило от него Лену.

Игоря Валерий застал в пионерской комнате. С несколькими своими одноклассниками тот склонился над какой-то бумагой.

— По-моему, все, — говорил Игорь товарищам. — Вполне. Чего еще?.. А, Валер! — Он заметил Валерия. — Я сейчас. Мы тут, понимаешь, корпим над посланием в город Ташкент.

— С чего это вдруг?

— С того, что мы уже давно переписываемся. Это нам, брат, завещано еще сплошь девчачьим восьмым «Б» — они в прошлом году начали с этой школой переписку, а мы развиваем… Покажем ему, ребята?.. Ничего особого тут, Валер, нет — просто погляди: все на месте? А там стиль и всякая такая штука — к этому сейчас не придирайся. — Он передал Валерию письмо. — Мы потом на сей предмет Ксении Николаевне покажем.