Иван Щеголихин - Лишними не будут

Ночь. Мчится «Волга» по пустынной дороге. Все реже и реже встречные. Мелькают дорожные указатели, ночью их кажется больше, чем днем, только они и видны в свете фар. Взмывают километровые столбики, будто вскакивают на свет и сразу падают в темноте, срезанные скоростью.

Сейчас ничего не нужно Решетову, только скорость, ветер, движение, вихрь. Гул двигателя, педаль газа под ногой, упругая боковая сила на вираже, скорость и скорость до рези в глазах, до дрожи в спине, до полного изнеможения. Как алкоголику бесконечно нужна последняя рюмка, так и ему нужна и нужна дорога, сотни и сотни километров, подъемы, и спуски, и посвист шин на крутом вираже при бешеной скорости. Он чумеет, блаженствует от запаха бензина, масла, автомобильного жаркого духа, он никогда от этого не откажется — гнать и гнать живое железо, жадно и яростно, вдаль, в ночь, к рассвету, к последнему вздоху удовлетворения от ночной работы, для других непосильной, позорной, а для него радостной. Завтра будет снова Керим, деньги и мертвый сон в самолете.

Через два часа Решетов уже поднимался на перевал Курдай, в ста семидесяти километрах от Алма-Аты.

Но до самолета он еще должен встретиться с недотепой Насыровым и вернуть ему деньги. Швырнуть ему деньги. Не хочешь ездить, ходи пешком.

Горы темной громадиной дыбились по сторонам. Дорога шла по ущелью извилисто, и фары выхватывали, высвечивали то слева склон, то справа, то скалу, то кустарник, дорога виляла и как будто играла с огнем, перебрасывая его со склона на склон. Последний поворот, за ним тяжелый подъем, белый олень в конце — и снова прямо по ровной, как стол, спине перевала, и опять стрелка спидометра полезла за цифру 100. Семьдесят километров до Фрунзе, не больше часа езды.

Так с чем же этот олух Насыров попался там, в своем Андижане? Заверил: всюду родственники, и в ГАИ и в милиции, помогут, если у Решетова что-нибудь не получится в мелочах. Так к чему они там могли придраться? А не пошел ли Насыров на вымогательство?..

Георгиевка, здесь пост ГАИ. Решетов сбавил скорость до шестидесяти, проехал поселок и — снова на газ.

Так к чему они там могли прискрестись? Осмотрели документ под лупой? Но если они заметили подделку, то как же они его отпустили?

Как же они его отпустили, если заметили?

А если шантаж? Насыров мог преспокойно поставить машину на учет, сговориться со своими родственниками, и теперь они будут грозить и вымогать деньги?

Не дрожи, Решетов, не трусь. Переиграй ситуацию еще раз, представь, как было, как могло быть. Насыров на вымогателя не похож. Итак, Насыров идет в ГАИ. Предъявляет техпаспорт в отделе учета. Объясняет, где купил, у кого. А за сколько, написано в копии чека из магазина «Тулпар». Чек подделан, но это мелочь, цена машины не должна интересовать автоинспекцию. Главное — техпаспорт.

Мост через реку Чу, граница между республиками. До Фрунзе восемнадцать километров, чуть больше десяти минут езды.

Итак, в отделе учета замечают подделку и говорят... Что они говорят? Машину вашу на учет не ставим, идите отсюда с миром, товарищ.

Черта с два! Они изъяли у Насырова документ. Составили протокол. Допросили. А скрывать ему нечего, он честный человек, черт бы тебя побрал с твоей честностью.

Восемь километров до Фрунзе.

Они уговорили Насырова, они послали его к Решетову довести дело до конца. Вместе с тем, вторым, возле будки. Не брат он ему и не сват!

Пять километров до Фрунзе.

Лицо у второго — не покупателя и не свидетеля. Взгляд с прищуром, цепкий, холодный. Такие глаза повидали всяких. По долгу службы. В руках фотоаппарат. На ремешке, без чехла. И виноватая спина подходящего к нему Насырова.

«Тихий ход. Пост ГАИ 200 м».

Мост через канал при въезде в город. По бокам стеллы. Мост высок, за ним ничего не видно.

А в сейфе на работе бирка!

«Тихий ход. Пост ГАИ 50 м».

Бирка с номером шасси и двигателя. С машины, брошенной на окраине Фрунзе в ночь на Первое мая.

«Волга» будто сама, уже без участия водителя вынеслась на мост, как на трамплин. И сразу бездна — пост ГАИ слева, а прямо — желтый мотоцикл на проезжей части. Двое с погонами. И слева у дороги еще один в штатском.

Полосатый жезл, как шлагбаум — стой!

Последним усилием на тормоз. Выжать сцепление уже не хватило сил. Двигатель заглох.

Сразу трое с двух сторон. Спящая улица, слабо освещенный асфальт с белой полосой посредине.

— Документы!.. Поднимите капот!..

Заключение экспертизы Научно-технического отдела Управления внутренних дел г. Алма-Аты.