Зинаида Лихачева - Вот они какие [Повести и рассказы]

Избалованный щенок побаивался только хозяина за громкий голос и отвратительную манеру поднимать его за шиворот. Кроме того, Норда возмущала привычка хозяина говорить с ним тремя словами: тубо! пиль! куш! Часто, поставив миску с чем-нибудь вкусным, хозяин приказывал:

— Норд, пиль!

Из протеста Норд делал глупую морду и поглядывал на хозяйку.

— Нордаха, иди кушать, — приглашала она, и щенок опрометью летел к миске.

— Это неправильное воспитание! Уродуешь собаку! — горячился хозяин.

Но хозяйка упрямилась:

— Собака должна понимать обыкновенные слова. Вот увидишь, я этого добьюсь.

Иногда, придя с прогулки, Норд усаживался напротив хозяйки и первый затевал разговор:

— Рргав! Pay, pay! — начинал он.

— Да что ты! — поддерживала хозяйка. — А где же ты был?

— Гоу, гоу, вваф-таф!

— Ай-яй-яй! Как же это случилось?

— Вау, вау… — старательно выводил щенок.

Хозяин, почти засунув голову в репродуктор, кричал:

— Да тише вы! И так ничего разобрать не могу, помехи! Отставить разговоры! Тубо, черти!

Щенок дерзко тявкал и скрывался под кровать.

Однажды, выскочив на улицу, Норд увидел большого белого пса, который стоял у двери маленького сарайчика и на кого-то лаял. Щенок подошел поближе и сел послушать. Оказывается, Тобик, так звали пса, ругался со свиньей Машкой, которую никогда не выпускали из хлева и которую Тобик знал только по голосу.

Пронзительная «перебранка» лая и хрюканья на человеческом языке, вероятно, звучала бы так:

— Р-р-р! Ты тут? — посопев в щелку, справлялся Тобик.

— Хрюк… — отвечала из хлева Машка. — А тебе что за дело? Тоже мне хозяин нашелся. Ты чей?

Это было самое уязвимое место. Тобик был ничей. Он недавно появился в этих краях с простреленной лапой и, облюбовав себе этот дом, решил стать сторожем. Целыми ночами он лаял неизвестно на кого, а утром и вечером поджидал хозяйку дома, зная, что она даст ему поесть. Когда женщина выносила на помойку ведра, он ковылял за ней и разгонял всех беспризорных собак. Машку, очевидно, Тобик ненавидел за то, что к ней в хлев относили ведра с чем-то вкусным, и он считал, что Машка живет за его счет.

Тобик подошел к почтительно развесившему уши Норду. Польщенный вниманием такого большого пса, Норд заюлил перед ним и шлепнулся на спину. Тобик неодобрительно посмотрел на щенка и отправился под крыльцо. Норд за ним. С этого дня Тобик стал учителем Норда. Он, вероятно, рассказывал щенку о своей бродяжьей жизни. О том, какая дружная была у них стая, как они повадились ночью ходить к складам за мороженым морзверем, как складские сторожа почти всех перестреляли. Уцелевшие собаки ушли куда глаза глядят, а он, Тобик, с простреленной лапой пока остался здесь.

Наслушавшись Тобика, Норд вообразил себя самым замечательным животным на свете. Как всякий щенок, он считал себя вполне взрослым псом. Его независимый вид и развязные манеры вызвали неодобрительные замечания хозяйки. Она уверяла, что Норд с возрастом страшно глупеет.

Убежденность щенка в неотразимости своей персоны поддерживалась еще и тем, что люди, — а с приближением весны их появилось на промысле очень много, — всячески старались обратить на себя его внимание. Они свистели, хлопали себя по ногам, глупо приседали и причмокивали, подзывая щенка. Но Норд знал — это чужие и, несмотря на их заискивание, при малейшей попытке познакомиться с ним поближе гордо удалялся под крыльцо.

Только чайки ни в грош не ставили его важность и своими насмешками выводили щенка из себя. Норд был поражен невиданными, пронзительно кричащими белыми птицами. В страшном возбуждении он носился по берегу, тявкая, припадая на все четыре лапы и прижимаясь головой к земле.

— Ай, ай, ай! — дразнились чайки, когда щенок в изнеможении валился на землю. — Поймай нас! Поймай! Ну, полай, еще полай! Ай, ай, ай, ай!

Норд нервно с визгом зевал и бежал жаловаться Тобику или Машке.

С Машкой Норд познакомился недавно и глубоко уважал ее за отчаянные драки с Тобиком. Машка категорически отказалась жить в надоевшем за долгую зиму хлеву и облюбовала уютный уголок под крыльцом, который Тобик считал своей собственностью. В результате драк, сопровождавшихся визгом, лаем и хрюканьем, Тобик вылетал из-под крыльца в самом взъерошенном виде, оставляя спорное место за озверелой свиньей. Только Норду Машка позволяла приходить к ней под крыльцо в гости. Норд ей понравился с момента их знакомства, когда она в первый раз вышла из своего хлева и, деловито ковырнув пятачком землю, удовлетворенно хрюкнула — отмякла!