Юрий Третьяков - Толстый мальчишка Глеб

Махая своими длинными ручищами, он разглагольствовал о славном историческом прошлом этой страны:

— Весь город был ей подчинен! Гусиновцев все дрожали!.. Затронешь — лучше тебе тогда на свет не родиться… Отец рассказывал: как ночь, так выходят гусиновские, в гармошку рванут, рванут! — уж все знают: гусиновские вышли!.. На дороге им не попадайся, кто с других местов (своих не трогали), — извалтузят, будь здрав!.. А то дадут спичку и заставят улицу мерять — сколько раз в улице спичка уложится! Га-га-га-га!..

Остальные разбойники тоже захохотали над выдумкой старинных гусиновцев.

— Или скажут: залезай на ворота, кукарекай по-петушиному! Вообще, много устраивалось всяких потех!.. Дрались: Гусиновка на Новые места!.. Гусиновские всегда побеждали!.. У дяди моего и сейчас на голове ямку видно, где кирпичом было прошиблено!.. Деревенские разини боялись на базар через Гусиновку ездить: дорога через нас проходит, а они давали кругаля по лугу, по кочкам!.. Сам Меркушка-разбойник с Гусиновки происходил! Не абы кто! Тетка Федотьевна и место обещалась показать, где ихняя хата стояла. А теперь думают, если Меркушка вымер, то ходи-расхаживай, не бойся, будто тут и ребят никаких не живет… Жалко, занят я был, сарай этот проклятый домазывал, не видал их: я б им дал! Да ладно, еще успеется! Мы свое время тоже знаем! Надо сейчас нагрянуть всей оравой, спектакль ихний разогнать, а шурум-бурум весь переломать. Тогда увидят, что за люди на Гусиновке водятся!.. Сейчас вот Огурец придет — и двинем! Я его послал большую эту афишу содрать и принести сюда…

Увидев Огурца, идущего с пустыми руками, окончательно рассвирепел:

— Почему пустой?

— Никак нельзя было, — сказал Огурец. — Все время народ толпится, читает… Я ждал, ждал…

— Ладно, после сдерем!.. А теперь — айда, а то опоздаем!..

И грозная орда гусиновских двинулась по мирным зеленым-улицам на разгон спектакля.

— Всех как мышей разгоню! — хвалился Гусь, грозя городу кулачищем.

За ним шел Лаптяня со своим метким бумерангом, а дальше тесной толпой Мишаня, Глеб, Братец Кролик, Огурец и Колюнька.

Глеб тоже шел, но сам все по сторонам оглядывался и на ребят озирался — хотелось, видно, ему тягу дать, да перед ребятами стыдно: раз все идут, то и ты иди, а как же иначе?

Похоже, и кое-кто другие побаивались, но старались виду не подавать, чтоб не подумали, будто струсил, будто дрожь у него в коленках…

Один только Колюнька внимательно выслушал все, что говорили большие, не сводя с них зорких глаз, все понял и присоединился к набегу без всякого страха и сомнения.

Он хорошо понял, что от него требуется: подобрал где-то длинную палку и, немного подумав, положил в карман камень.

Оказывается, спектакль должен был идти прямо в воротах дома, где помещается пост № 9.

Откуда-то было притащено много длинных скамеек и поставлено в ряд перед воротами, как в театре.

Жители из ближних домов вынесли свои стулья и табуретки.

На скамейках сидели малыши и взрослые, а кому места не хватало, тоже не горевали — расселись прямо на земле.

На передней скамейке виднелась наряженная по-праздничному тетка Федотьевна в окружении толпы слушателей.

Недалеко от нее сидели Роза и Лариска, а когда увидели, что пришел Гусь, пересели еще ближе.

Занавес заменяли ворота: откроют ворота — значит, занавес открыт, закроют — закрыт занавес. Очень ловко кто-то придумал. Двое незнакомых мальчишек пробовали его, то открывая, то закрывая створки. А во дворе суетились и бегали другие мальчишки и девчонки в смешных костюмах.

Страшно плечистый и лобастый подросток с красной повязкой на руке указывал, кому где сесть, и унимал самых оголтелых зрителей, которые лезли прямо во двор и обсыпали друг друга пылью.

Заметив его, Огурец сообщил испуганным голосом:

— Мне тут нельзя… Меня вон тот ловит!..

— Это Васька Грузчик! — сказал Гусь. — За что он тебя ловит?

— Я у него стамеску украл…

И Огурец шмыгнул за угол.

— Плохое Огурцово дело… — задумчиво покачал головой Гусь. — Тут соображать нужно чугунком своим, у кого стамески воруешь!.. Этот Васька кого хочешь может извалтузить: он еще маленький был, как Колюнька, а уже с большим лилипутом дрался, когда цирк сюда приезжал!.. Ну, тут ошибка произошла! Он, этот лилипут, сзади был точь-в-точь, как один там, Казак. А этот Казак был самый Васькин враг. Раз видит Васька: идет Казак в шляпе! Конечно, Ваське противно стало: еще и в шляпе! Догоняет, хватает шляпу и закидывает через забор! Тот оглянулся, а он не Казак, а лилипут! Давай драться! Покуда разобрались, как да что, здоровых друг дружке шишек понавешали!..